Сборник - Сказки Италии

– И о чём только думал король, задавая мне такую работу? Если ему нужна пряжа, пусть купит. Он меня не под забором нашёл, должен помнить, что я принесла ему в виде приданого семь тысяч золотых гиней, и я ему жена, а не рабыня. С ума он, что ли, сошёл – так со мной обходиться!

Но всё же, когда наступил субботний вечер и она увидела, что камеристка свою работу выполнила, Ренцолла испугалась – а ну как её накажут за леность. Покинув дворец, она поспешила к фее-ящерице, чтобы поведать ей о своих горестях. Фея нежно обняла её и дала ей целый мешок пряжи, чтобы показать королю, – пусть увидит, какая работящая жена ему досталась. Ренцолла, даже не поблагодарив, взяла мешок и возвратилась во дворец, а доброй фее осталось только досадовать на её неблагодарность.

Король, увидев спрядённую кудель, отдал Ренцолле и камеристке по щенку и велел ухаживать за ними и старательно их воспитывать.

Камеристка окружила своего щенка величайшей заботой, обращаясь с ним чуть ли не как с собственным сыном. А Ренцолла сказала:

– Не знаю, что и думать. Уж не попала ли я в сумасшедший дом? Неужели король воображает, что я стану расчёсывать и кормить эту псину своими руками?

С этими словами она открыла окно, выбросила в него бедного пёсика, и тот, упав на камни, разбился насмерть.

Когда прошло несколько месяцев, король прислал известие, что желает посмотреть, как поживают собаки. Ренцолла, сильно встревоженная этой новостью, вновь поспешила к фее. Однако на этот раз в дверях дворца феи её встретил старик дворецкий, который спросил:

– Кто ты и чего тебе нужно?

Ренцолла гневно ответила:

– Ты что, не узнаёшь меня, старый козёл?! Как ты смеешь задавать мне такие вопросы?

– Не след сковородке горшок замарашкой звать, – сказал старик, – голова-то не у меня козлиная, а у тебя. Погоди немного, неблагодарная бесстыдница, сейчас увидишь, до какой беды довело тебя неумение говорить «спасибо».

Сказав так, он удалился, вернулся с зеркалом и протянул его Ренцолле. Увидев своё безобразное волосатое лицо, она чуть в обморок не упала от ужаса и громко зарыдала.

А старик сказал:

– Тебе должно помнить, Ренцолла, что ты крестьянская дочь, а фея обратила тебя в королеву; но ты была неблагодарной и ни разу не поблагодарила за всё, что она для тебя сделала. Вот фея и решила тебя наказать. Если желаешь избавиться от длинной белой бороды, бросься к её ногам и моли о прощении. Сердце у неё доброе, может, она тебя и пожалеет.

Ренцолла, искренне раскаявшись, исполнила совет старика, и фея не только вернула ей прежний облик, но и одела в расшитое золотом платье, подарила прекрасную карету и отправила в сопровождении целой орды слуг назад, к мужу. Король же, увидев её прекрасной, как никогда, влюбился в Ренцоллу заново и горько пожалел, что причинил ей такие страдания.

С тех пор Ренцолла жила счастливо, потому что любила мужа, почитала фею и была благодарна старику, который сказал ей правду.

Жили когда-то король с королевой, и были у них три на редкость красивые дочери. Родители с утра до вечера лишь об одном и думали: как составить счастье дочерей.

Однажды принцессы сказали королю:

– Дорогой отец, мы хотим устроить увеселительную прогулку и позавтракать за городом.

– Очень хорошо, милые детки, давайте так и поступим, – ответил он и приказал всё для этого подготовить.

Когда завтрак был готов и уложен в повозку, королевская семья села в карету и отправилась за город. Проехав несколько миль, они оказались возле дома и сада, которые принадлежали королю и были излюбленным местом семьи для загородных пикников. Дорогой все проголодались и потому ели с немалым аппетитом, пока не съели почти всё.

Покончив с едой, девушки сказали родителям:

– Теперь нам хочется погулять по саду. Как соберётесь домой, кликните нас.

И убежали, смеясь, по зелёной просеке, что вела к саду.

Но едва ступили они за изгородь, как опустилась тёмная туча, накрыла их, и никто не увидел, что с ними сталось.

Между тем король с королевой праздно сидели на травке, – так прошёл час или два. Солнце уже опускалось к горизонту, и они решили, что пора возвращаться домой. Стали звать дочерей – звали-звали, да так никого и не дозвались.