Оксана Панова - Страна Молчания

В одном она была уверена: если бы папа оказался в такой ситуации, то мама никогда бы не променяла его на других, более здоровых и красивых. В общем, после долгих мучений Алекс пришла к выводу: мама умерла от нелюбви, от ненужности. Человек не может жить, когда чувствует себя нелюбимым.

И она перестала любить папу. В день её рождения, когда он привёл в дом ту красивую блондинку с работы, поднимая бокал с морсом, жестко произнесла:

– Вряд ли тебе нужна моя любовь, так же как не нужна была и мамина… У тебя теперь есть Лена, она будет любить за всех – за себя, за маму и за меня.

Побледневший отец поставил свой бокал с шампанским, не отпив и глотка. Видя, как задрожали его губы, подметила со злорадством: «Вот это именно та боль, что мучила маму».

Не успев переступить порог, женщина услышала недовольный возглас мужа:

– Неужели вернулись?! Наверное, до Москвы дошли с собакой!

Она сделала вид, что не расслышала. Муж, не получив должного сопротивления, потерял к ней всякий интерес и вернулся к телевизору. Там в очередной раз показывали боевик про супермена, спасшего в одиночку весь мир. Он искренне считал этот фильм шедевром кинематографа. Всё внутри неё восставало против этого убеждения, но оспаривать бессмысленно. Любая тема разговора неизменно приводила к очередной ссоре.

Пёрышки и агатовое зёрнышко при ближайшем рассмотрении вызвали ещё большее удивление. Окрас камня редкий! Их ещё называют пейзажными. Если вглядеться, то можно увидеть волны и далекий берег. И пёрышки под стать! Отливающие серебром, с отточенным острым гладким кончиком, они больше походили на ювелирное украшение. На концах ворсинок переливались серебряные капельки, как росинки.

За дверью послышались приближающиеся шаги. Женщина занервничала. Показывать зёрнышко и пёрышки нельзя, разговоров не оберешься!

На подоконнике росло декоративное фруктовое дерево. Плодов его никто не видел, но вымахало оно почти до половины окна и в солнечные дни укрывало от полуденной жары. Она всё собиралась подарить его кому-нибудь. Муж настаивал:

– Если это дерево – где фрукты? Всё должно приносить пользу! Чего без толку поливать. Отдай! – убеждал он её.

А ей – жаль. Вырастил-то Борька. Сам! Задание давали в школе. У всех ребят растения погибли, а у него – нет…

Только она успела поглубже воткнуть зёрнышко в землю и прикрыть ладонью пёрышки, как дверь отворилась и муж грубо окликнул её:

– Чай будешь? Я свежий заварил.

Заметив, что она не отходит от окна, уставившись на цветочный горшок, добавил:

– Чего к горшку приклеилась? Слова волшебные шепчешь? Ну, шепчи, шепчи, авось и вырастут финики на дереве! – хохотнул он и, явно довольный своей шуткой, ушёл, не дождавшись ответа по поводу чая.

Агатовое зёрнышко она так и оставила в цветочном горшке, рассудив, что в нём оно будет в целости и сохранности. Без её ведома растение муж никому не отдаст, ему главное – указание дать. Пёрышкам нашлось место в коробочке из-под духов. Подальше от глаз мужа.

Ночью её разбудили странные щёлкающие звуки. Приподнялась в постели, прислушиваясь, но звуки не повторились. «Во сне привиделось», – подумала женщина и, закутавшись в одеяло, уснула.

Проснулась она оттого, что кто-то тряс её за плечо. У кровати стоял муж.

– Выходной сегодня? Смотрю, лежишь, не встаёшь. Восемь утра уже. Или заболела? – в голосе мужа промелькнули нотки сочувствия.

– Как восемь утра? – вскрикнула она. – Проспала!

Схватила халат со стула и убежала в ванную. Через десять минут она уже надевала туфли в прихожей.

По пути к метро остановилась у ларька с молочными продуктами и купила творог со сметаной. Завтракать придётся на работе. Если успеет до прихода начальства.

В вагоне метро ей уступил место юноша. И она, поблагодарив, втиснулась между грузным мужчиной с большим пакетом продуктов и аппетитной барышней, которой было явно мало одного сиденья. «Надо же, как на меня подействовали события вчерашнего дня. Будильник не завела. Так и работы можно лишиться», – думала вконец расстроенная женщина. Работу, приносящую истинное удовольствие, она искала давно. Однако не решалась признаться мужу, что желает работать учителем. Звонок давней приятельницы внёс свои коррективы. В художественную школу требовался преподаватель.

– Это же твоя мечта! А там и коллектив хороший. И детки прелестные. Они и в конкурсах участвовали неоднократно, и на выставках. Чего тут думать?! Соглашайся! – бурно уговаривала приятельница. – Подруга у меня там работает. Говорит, место освободилось нежданно-негаданно, бывшая учительница к мужу на Север уехала. Смотри, кто-нибудь другой подсуетится, и останешься у разбитого корыта, – продолжала уговаривать она.