Игорь Касилов - Гаврюша и Красивые. Два домовых дома

– Э-э-э, не-не-не! – Девочка вырвала свою руку и отступила назад, потому что капитан Красивый уже вовсю тащил её к двери на буксире, явно собираясь познакомить со всей своей пиратской командой, то есть с семьёй. – Вот только этого мне для полного счастья не хватало! Стой, морячок, не надо меня ни с кем знакомить.

– Я не морячок! – на минутку обиделся мальчик. – Я пират!

– Да ну, прям пират? – усмехнулась Аксютка. – И как же тебя называть, пират?

– Капитан Красивый! – Егор гордо выпятил грудь.

Домовая звонко засмеялась.

– Чего ты? – Егор насупился и уже приготовился совсем-совсем серьёзно обидеться, ведь разве можно не обидеться, если девчонка смеётся над пиратским капитаном?

– Да не, ничё, Красивый так Красивый. Так вот, капитан Красивый, знакомить меня ни с кем не надо.

– Но почему? – Мальчик удивлённо вскинул брови, а потом, опомнившись, достал из кармана конфеты и протянул одну домовой.

– Спасибо. – Аксютка взяла конфету, переложила в свой карман и продолжила: – Да потому, что не знаю, как там у вас с Гаврюшей принято, но вообще-то членам семьи про домового знать нельзя. Нам можно иногда поронять что-нибудь, – она демонстративно взяла с кровати за хвост серого плюшевого кота и бросила на пол, – переложить в другое место, кота погонять…

– Ты Маркса гоняла?

– Самую чуточку, чтоб сыр забрать, – кивнул Аксютка. – Так вот, перед вот такими маленькими, как ты, появиться можно, потому что маленьким всё равно никто не поверит. А перед взрослыми нельзя.

– Я не маленький! – возразил Егор, но домовая не обратила на это внимания.

– Вообще-то этим барабашки занимаются и эти… иностранные… как их там… – Она легко постучала пальцами по лбу. – А! Полгер… потлер… полтергейсты! Вот! Но домовым иногда тоже пошалить хочется, и они шалят. Особенно я.

– Ты хулиганка? – предположил мальчик, с подозрением рассматривая Аксютку.

– Ага… – довольно улыбнулась она. – Но вот так, чтоб домовой вместе с семьёй чай пил с плюшками да телевизор смотрел – такое только в книжках у писателей бывает, а в реальной жизни так делать нельзя.

– Почему нельзя?

Аксютка закатила глаза:

– Потому, что не по правилам! Семье-то ничё не будет, а нас, домовых, за это наказывают.

– А как по правилам? – не унимался Егор. Ему столько хотелось спросить у своей юной гостьи, ведь Гаврюша ни о чём таком никогда не рассказывает.

– Так, всё, я пошла, всё у своего домового спроси, он же у тебя умный.

Аксютка сняла со спинки стула старый поношенный рюкзак и накинула одну лямку себе на плечо. Потом встала посреди комнаты, поправила потёртую зелёную кофточку, застёгнутую не на те пуговицы, закрыла глаза, сжала губы в тонкую ниточку и… открыла глаза, посмотрев на Егорку.

– Чё, не получилось, что ли… – нахмурилась она. – Ладно, щас получится.

Она сделала два шага влево, зажмурила глаза, сжала кулачки и…

– Да блин, чё не так?!

– А мне бабушка не разрешает говорить «блин», – тактично заметил Егор. – Она говорит, что это нехорошее слово.

– Я хулиганка, забыл? Мне можно.

Аксютка посмотрела на него тяжёлым взглядом, потом помотала головой, снова поправила кофточку и зажмурилась так сильно, что даже Егору стало темно. А потом открыла глаза, бросила рюкзак на пол и сама села, прислонившись спиной к стене и обняв руками колени.

– А сейчас ты что делаешь? – спросил мальчик, усаживаясь рядом.

– А сейчас я горюю.

– Почему?

– Потому, что у меня не получается, – раздражённо ответила домовая, развернула «Птичье молоко» и отправила конфету в рот.

– Что не получается? – шёпотом спросил Егор.

– Исчезнуть.

– Так, как Гаврюша утром исчез? – Егорка подвинулся поближе к девочке и убрал белую ниточку, прицепившуюся к рукаву её кофты.

– Да откуда я знаю, как исчез твой Гаврюша?! – Аксютка раздражённо насупилась. – Но вообще-то, наверное, так, – помолчав, добавила она. – А ты не помнишь, как он это сделал?

– Нет. – Мальчик пожал плечами. – Он болтал со мной про какое-то важное дело, а потом вдруг от него один голос остался.

– Блин… – уныло отозвалась домовая, перебирая тонкими пальцами волосы.

– Аксютка, а что, тебе обязательно надо исчезать? – Егор встал и включил большой свет в комнате, на носочках дотянувшись до выключателя.

Девочка недовольно зажмурилась.

– Ну вообще-то да. Только я забыла как. И теперь даже не знаю, чё делать. Будешь сушку?