Крис Ридделл - Юная леди Гот и грозовые псы

– Не переживай, – попыталась его успокоить Ада. – Ты среди друзей.

– Кстати, о друзьях, – встрял Уильям, с беспокойством оглядываясь, – кто-нибудь видел Сливси?

– Я перемолвился словечком с Кингсли и Артуром, когда они заносили кресла в библиотеку, – ответил шепотом Брамбл. – Они сказали, что видели его там с разорванным футбольным мячом и пучком бананов. По их словам, он что-то искал. Но когда они сюда вернулись, его уже и след простыл.

– Литературно-собачья выставка объявляется открытой! – провозгласил лорд Гот громким, но звучным голосом.

Участники соревнований со своими питомцами (у каждого из которых к ошейнику было прикреплено по заглавной букве) выстроились перед шкафами у дальней стены комнаты, лицом к зрителям. Дожидаясь начала, романисты, поэт и комнатный егерь вычесывали и взбивали своим псам шерсть и приглаживали хвосты.

– Первый раунд, – заявила графиня Пэппи Куцци-Чуллок. – Но́ска!

Пальц Християн Андерсен поднялся с кресла и отошел в противоположный угол библиотеки. Медленно поднял руки, чтобы показать: в них зажаты шесть переплетенных в кожу томов – книг, написанных каждым из участников состязаний. Затем, перемешав их как колоду карт, выложил на пол. На противоположной стороне библиотеки графиня Пэппи пригласила сэра Вальтера Жжота занять крылатое кресло, которая она без всяких усилий развернула лицом к стене. Айвенго уселся у ног хозяина.

Зрители замерли.

– Взять! – скомандовал сэр Вальтер.

Айвенго вскочил, понесся к книгам и обнюхал их одну за одной. Затем коротко чихнул, схватил в пасть книгу под названием «Драп Рой» – чрезвычайно толстый роман о скверно одетом горце – и вернулся с ним к креслу. Но едва только сэр Вальтер Жжот за ним потянулся, как Айвего снова чихнул – и книга выпала на пол. Зрители загудели, а графиня Пэппи и Пальц Християн Андерсен переглянулись. Сэр Вальтер потер пальцем обложку и лизнул его.

– Перец… – пробормотал он.

Затем комнату пересекла Плейн Остин и уселась в кресло. Эмма расположилась у ее ног.

– Взять! – скомандовала хозяйка.

Эмма метнулась к книгам, обнюхала их одну за одной и выбрала роман о благородном предпринимателе под названием «Нортенгерское богатство», но книга выскользнула у нее из пасти и поехала по полу. Эмма снова попыталась ее подцепить – и снова безуспешно.

Публика загудела.

– Обложка промаслена! – запротестовала Плейн Остин, вскакивая с кресла. Она попыталась схватить собственную книгу, но та вырвалась и из ее рук, перелетела через всю комнату и шлепнула преподобного Торвиля по носу.

– Не везет – так не везет, – криво ухмыльнулся Мальзельо.

Уильям Проснись Теккерей преуспел немногим больше. После его команды «Взять!» Будлз понесся за экземпляром «Ярмарки непослушания» и сразу схватил ее. Зрители готовы были зааплодировать, но тут Будлз начал давиться слюнями и выронил книгу.

– Бараний жир! – мрачно заявил хозяин, обнюхав обложку.

– Взять! – скомандовала Джордж Элиот, как только дотанцевала до кресла и опустилась в него. Флосси затрюхала в другой угол, подхватила роман о цыганах «Ромалэ» и понесла к владельцу. Но на полпути ее пасть вдруг наполнилась пеной, и книга упала. Толпа загудела. Джордж Элиот большим и указательным пальцем взяла опененную книгу и поднесла к глазам.

– Мыло! – воскликнула она наконец.

Домили Дикинсон просеменила к крылатому креслу и поспешно в него уселась. Карло, янки-дудль-пудель, поднял на нее большие страдающие глаза.

– Взять… – произнесла она тоненьким дрожащим голоском.

Карло процокал к книгам, осторожно взял тоненький томик стихов и понес обратно к креслу, весь дрожа.

Мальзельо оглушительно чихнул – Карло вздрогнул и выронил томик, озаглавленный «О чем я молвлю, не поймешь…». Зрители загудели.

– Ничего не попишешь! – Мальзельо пожал плечами и криво ухмыльнулся. Затем направился к креслу. Бель и Себастиан сопровождали его с обеих сторон, возбужденно дергая своими хвостами-помпонами. Мальзельо уселся в кресло и вольготно закинул ногу на ногу.