Мария Ковнацкая - Приключения Пластуся

Как только перо выскочило из пенала, оно тут же сказало:

— Я знаю, это будет ёлка!

Все очень обрадовались, хотя никто толком не знал, что такое ёлка.

Тося делала красивые цветочки, переплетала их соломой и вязала какую-то паутину. Зося оклеивала пустые яичные скорлупки цветной бумагой и мастерила из них кувшинчики. Яся вырезала балерин в розовых юбочках. А Бронек с последней парты вместе с Фелеком клеили огромную цепь из бумаги.

Я встал на крышку пенала и стал командовать:

— Внимание! Ясе требуются ножницы!.. Бронеку нужен перочинный нож!.. Скорей! Лодзя ждёт карандаш!

И все поспешно летели на мой зов. Ножницы стригли, нож резал, а карандаш рисовал. Все хотели помогать, и мне стоило большого труда удержать в пенале резинку-мышку, перья и ручку.

Вдруг Тося сказала:

— Знаешь, Зося, пусть мой Пластусь тоже висит на ёлке! Нарядим его гномом!

И тут же сделала мне красный колпачок, красный плащ и на шею привязала красную нитку.

Я хотел подразнить всех, кто оставался в пенале, но не успел, потому что Тося сразу повесила меня на ёлку.

Ёлка зелёная, душистая и колючая. Висеть на ней очень весело. Около меня горят две свечи: красная и жёлтая. Висит голубой шар, летают голубок и самолёт, скачет пряничная лошадка и танцует шерстяная кукла.

Вечером собрались дети со всей школы. Они пели и танцевали. И лучше всех танцевала моя Тося.

И мы тоже танцевали на ёлке.

Потом ребята получили подарки. Тосе достался тёплый шарф, голубой в жёлтую полоску, а я смотрел на неё сверху и радовался.

Два дня я висел на ёлке. Вначале было очень весело, а потом мне это надоело.

Я затосковал по своему дому-пеналу, по Тосе, по резинке-мышке, а больше всего по своему дневнику. Как же писать дневник, когда болтаешься на ёлке?

На ёлке становилось всё меньше соседей, потому что ребята унесли пряничных кукол и лошадок.

И меня тоже какой-то лакомка хотел унести. Думал, что я пряничный, но, к счастью, пластилин пришёлся ему не по вкусу; он щёлкнул меня по носу и оставил в покое.

Наконец пришла учительница с ребятами. Они начали снимать игрушки. Я думал — вот придёт Тося и отнесёт меня обратно в пенал, но Тоси не было…

Оглядываюсь, ищу Тосю глазами, и вдруг какой-то мальчишка закричал:

— Этого дуралея я беру себе! — и хвать меня с ёлки!

Схватил и прицепил к пуговице своей куртки.

Этот мальчишка был ужасный озорник. Он всё время подскакивал и подпрыгивал, как козлёнок. Как он подскочит, так я начинаю раскачиваться на нитке.

Потом он побежал со мной в класс на урок. Но этот класс был совсем не похож на наш, и ребята там были большие.

Весь урок этот скверный мальчишка, вместо того чтобы слушать учительницу, надоедал мне. Он тянул меня за нос, и мой нос стал похож на слоновый хобот.

Вспомнилось мне, как я сидел на своём месте возле Тосиной чернильницы, и мне стало так грустно, что захотелось плакать.

Наконец уроки кончились. Я думал, что этот мальчишка положит меня в пенал, но у него никакого пенала не было. Испачканную чернилами ручку и сломанный карандаш он бросил в портфель, а меня прилепил к парте и сам ушёл.

Кому никогда не приходилось проводить целую ночь на жёсткой, противной, залитой чернилами и изрезанной ножом парте, тот не знает, как это тяжело… Только теперь я понял, какие хорошие вещи пенал и мягкая перочистка!..

На другой день этот мальчишка (звали его Витек) пришёл в класс и снова повесил меня на свою куртку.

В перемену он выскочил из класса и принялся носиться по коридору. Кого толкнёт, кому ножку подставит, кому язык покажет. А я то и дело подпрыгиваю на своей нитке, даже голова кружится.

Случайно взглянул, вижу — дверь нашего класса!.. А на дверях — написанное красными буквами объявление. Хотел его прочесть, но не успел, потому что Витек бросился вперёд и толкнул трёх девочек… Девочки в испуге разбежались. Гляжу — а это Тося, Зося и Яся… Хотел позвать их, но противный Витек был уже далеко.