Альберт Иванов: Приключения Хомы и Суслика. Сказки

Тощая растрёпанная Ворона сидела на дереве, свесив лапы с ветки, и сквозь цветное стёклышко, словно в лорнет, высокомерно разглядывала двор.

Двор был большой, но совсем бестолковый. Разные пристройки, сарайчики, будки, клетушки, заборчики.

Ворона меняла стёклышки, и всё, что было во дворе, окрашивалось в разные цвета. Вот важно прошёл, весь голубой, здоровенный бездомный Пёс с медалью на ошейнике – зубчатой крышкой от консервной банки. Вот промелькнуло зеленоватое солнце. А вот пробежали ярко-жёлтые ребятишки.

– Карр-тинки, – хмыкнула Ворона.

И, не раскрывая крыльев, лихо свалилась в своё гнездо – одной веткой ниже.

Гнездо у неё было необыкновенное. Многоугольное. А на хворостинки навешены всякие цветные тряпочки и ленточки.

Снизу донёсся какой-то скрежет. Ворона выглянула. Это Пёс-медалист, удобно устроившись под деревом, с наслаждением грыз большую кость.

– Порра и мне под-карр-миться, – пробормотала Ворона и, пошарив под куском поролона на днище гнезда, выудила оттуда селёдочную голову.

Поглядела на неё, поглядела и пинком послала прочь.

Её тут же заглотил на лету толстый рыжий Кот, который скучал на подоконнике у приоткрытого окна возле большой тарелки с жареными рыбками.

– Капрриза, – усмехнулась Ворона.

Подслеповатая пожилая Хозяйка в круглых очках возникла в окне и ласково взяла Кота на руки.

– Давно уже вырос, а всё притворяюсь котёнком, – тяжело вздохнул Кот.

Ворона с интересом косилась на то, как угрюмый Кот лениво играет в комнате с большим клубком вязанья, как неохотно гоняется за игрушечными заводными мышками, как, отчаянно зевая, раскачивается на шторах.

– Игррунчик, – процедила Ворона.

Кот, ласкаясь, вспрыгнул на колени Хозяйки, задремавшей в кресле, и потёрся бочком о её руку.

– Прритворра, – пробурчала Ворона.

– Худенький какой, – растроганно проговорила Хозяйка, выливая из пакета сливки в миску на детском столике. И повязала своему любимцу салфетку вокруг шеи, чтоб не запачкался.

Кот, недовольно морщась, стал хлебать сливки.

Ворона облизнулась и, спланировав на землю, напилась из лужи.

Тяжело переваливаясь, Кот отошёл от миски и с трудом вскочил на подоконник. Но Хозяйка всплеснула руками:

– Упадёшь! – И поспешно закрыла окно.

Кот уныло развёл лапами за стеклом: разве, мол, это жизнь?!

Ворона, снова взлетевшая в гнездо, только привычно хмыкнула:

– Живут же… коты!

Задумчиво посмотрел Кот на Ворону. Размечтался Кот: эх, если б он был Вороной!.. Летал бы он, Кот, над двором, растопырив лапы и подруливая хвостом. Дразнил бы огромного Пса с его сосисочной медалью. Спал бы в гнезде, а над ним на верёвочке висели бы сушёные рыбьи головы. Живи – не хочу!

А Ворона завистливо глядела на Кота. Ей бы кошачью жизнь!.. Гонялась бы за клубком вязанья, качалась бы себе на шторах. Сидела бы гордо вон за тем столиком в чёрном фраке своего оперения с белой салфеткой на шее – жареную рыбку бы кушала. Сливками бы запивала. И никаких вороньих забот!

На другое утро, когда хмурый Кот опять появился на подоконнике, Ворона раздражённо сказала:

– Всё стррадаешь? Взял и удррал бы!

– Жалко её, – оглянулся Кот на дремлющую в кресле Хозяйку. – Пропадёт. Она одинокая.

И Ворона вдруг, затаив дыхание, предложила:

– Ну, хочешь, я… Котом буду?

Виляя телом, она прошлась кошачьей походкой по толстой ветке и игриво взмахнула хвостом.

– Карряу! – взвыла она, прокричав что-то среднее между «карр» и «мяу». – Я тобой стану, а?

– А я – тобой, – быстро согласился Кот.

И спикировал с подоконника прямо на дерево. С ветки на ветку переползал, а считал, что перелетает. «Мяурр!» – вопил, подражая вороньему крику. Раскинув передние лапы, словно крылья, по толстой ветке перед Вороной ходил, шеей и носом на ходу дёргал. Ну словно птица!

– Норрмально, – похвалила его Ворона. – Кррасиво!