Наталья Завершинская - Сказка о сером волчонке

Укутали сумерки скоро
Долину и степь вдалеке.
Волчонок долиной морозной
Шёл долго, а сколько – не знал.
Но вот и знакомые сосны
Мелькнули вдали, как сигнал;
В последней надежде неясной
Он лез сквозь кусты напролом,
Но все ожиданья напрасны:
Ушли! И следы замело…

Он тыкался носом в сугробы,
Кружился по берегу, звал
Своих, но лишь ветер со злобой
По-волчьи ему подвывал.
А гордая птица ночная
(Чернее ночной черноты!)
На мир равнодушно взирает
С холодной своей высоты…

Что толку отчаянным воем
Тоску изливать на луну?
Свернувшись кольцом под сосною,
Уставший волчонок уснул.
А утром, едва до вершины
Дотронулся лучик косой,
Ушёл он из снежной долины
По волчьей дороге степной.
Три дня он бродил одинокий
В степях, где волчата росли,
Надеясь на чудо… Но волки,
Конечно, его не нашли…
Три дня он не спал ни минутки –
Боялся поддаться тоске,
И лишь на четвёртые сутки
Он снова вернулся к реке.
И вздрогнул, увидев со склона
Спокойствие мраморных льдин.
Вот тут-то и понял волчонок:
В степи он остался один.

Засыпаны снегом тропинки,
В долине сугробы горой.
Беспечно порхает снежинка
Над белой промёрзшей землёй.
Чего же ты, хрупкая, пляшешь,
Не видя печали ни в чём?
«Нас много – и ветер не страшен!
Нас много – нам всё нипочём!»
А вы мне, осинки, ответьте,
Не гнётесь к земле почему?
«Нас много! Пусть буйствует ветер –
Не справиться с нами ему!»

Над степью, морозной до звона,
Холодное солнце встаёт…
Совсем исхудавший волчонок
Уныло по снегу бредёт.
Давно уже силы иссякли,
Надежды давно уже нет,
Ни пищи и даже ни капли
Воды – только ветер да снег.
А там, под сугробами где-то,
Запрятано, скрыто травой
Его беззаботное лето,
Короткое детство его…

Он шёл без пути, без дороги,
Забыв осторожность и страх,
И вот очутился в далёких,
Совсем незнакомых местах.
Сюда не водила волчица
Детишек своих, и в пути
Старалась тех мест сторониться,
Старалась всегда обойти.
Волчонок растерян: что делать?
Ну что ж, – всё равно пропадать! –
На землю ступает несмело,
Куда запрещали ступать.
Но странно: здесь вроде бы то же,
Всё та же равнина кругом.
Ступал он сперва осторожно,
Гораздо смелее потом;
Прошел по равнине немало
И вдруг словно вкопанный стал:
Иль что-то его напугало,
Иль кто-то его напугал?
Дорога меж холмиков снежных,
Две узких полоски на ней.
Волчонок не понял, конечно,
Что это следы от саней.
Другое его словно громом
Сразило: среди пустоты
Цепочкой по краю сугроба
Тянулись собачьи следы.
Но был он неопытен слишком,
Собак не видал никогда,
Лишь знал от других понаслышке,
Что встреча с собакой – беда.
Кто след-то оставил? – Конечно,
Его одинокий собрат!
И след неприсыпанный, свежий
(А запах чуть-чуть странноват);
Волчонок последние силы
Собрал и погнался за ним,
И степь не казалась унылой,
И ветер стал снова родным.
Всё резче становится запах.
(Совсем незнакомый, чужой.)
Замучили льдинки на лапах,
А то полетел бы стрелой…

И вдруг на дороге на этой
Увидел он волка. Но тот
Был странного белого цвета
И с очень пушистым хвостом.
Волчонок, испуганный очень,
Уж начал чуть-чуть отставать,
Но тут же подумал: а впрочем,
Ему всё равно пропадать! –
И бросился снова вдогонку,
Взметая сверкающий снег…

Собака, заметив волчонка,
Немного ускорила бег.
Ей некого было бояться
На этой дороге степной,
И всё-таки с волком встречаться
Довольно опасно одной.
Потом молчаливая гонка
Её начала раздражать;
Она повернулась к волчонку,
Хотела уже зарычать
И тут лишь его разглядела:
Он замер на полном бегу
И жался в сторонке несмело,
По брюхо увязнув в снегу.
Потерянный, маленький, глупый…
И жалость собаку взяла:
Она лишь оскалила зубы
И дальше спокойно пошла.
Чуть-чуть погодя обернулась:
Плетётся за нею, нахал!
Она на него огрызнулась –
Волчонок немного отстал.
Но страх перед смертью однако
В животных настолько велик,
Что снова волчонок собаку
Догнал и сказал напрямик:
«Зачем ты меня прогоняешь?
Возьми меня лучше в друзья:
Погибнешь одна, я же знаю,
Один погибаю и я…»
Собака, опешив немного,
Сказала волчонку в ответ:
«Иди-ка своею дорогой,
Послушай мой добрый совет.
Тебе объяснять я не буду,
Какая меж нами вражда;
Ступай поскорее отсюда,
Пока не случилась беда».
Сказала последнее слово –
И дальше спокойно пошла.
Так что ж? Одиночество снова?
Тоска на волчонка нашла;
Он снова пошёл за собакой,
Отчаяньем горьким гоним,
А ветер, шальной забияка,
Как будто смеялся над ним:
То смерчем завьётся по кругу,
То снежную кучу взметнёт,
То массу пугающих звуков
Откуда-то вдруг принесёт.
Когда же вполне ощутимо
Запахло крестьянским жильём,
Волчонок взмолился: «Скажи мне,
Скажи мне, куда мы идём?!»
Собака, шаги замедляя,
Ответила: «Глупенький мой,
Куда ты идёшь – я не знаю,
А я возвращаюсь домой».
А вот и большая деревня
Уже показалась вдали:
Заборы, домишки, деревья,
Какие в степи не росли.
«А разве такое бывает?
А разве там тоже живут?
Там враг наш, я слышал, я знаю!»
«Мой милый, я выросла тут,
Здесь дом, и хозяйские дети,
И тёплая будка моя,
И лучший хозяин на свете,
И мы с ним большие друзья.
Мы ходим зимой на охоту,
А только морозам конец –
На травку да чистую воду
Гоняем хозяйских овец.
Их вместе с соседскими псами
От вас сторожим, от волков…
Волков мы считаем врагами
И учим тому же щенков.
Зачем ты, волчонок, упрямо
За мною идёшь по пятам?»
Ответил он честно и прямо:
«Мне страшно и голодно там…
Я просто отбился от стаи,
Брожу по степи по пустой.
Один я совсем пропадаю,
Возьми меня лучше с собой!»
«Тебя взять с собою? Да что ты!
Кому ты там нужен, скажи?
Ты видишь, там надо работать,
Там тоже нелёгкая жизнь.
Хозяин тебя не признает,
Собаки тебя разорвут…»
Волчонок своё повторяет:
«Мне смерть неизбежная тут…»