Сергей Москвич - Стеклянное сердце

Это не сказка и это не быль –
Думайте, как хотите.
В пустыне Казахской,
Где солнце и пыль,
Произошло событье.

Ветер, проказник и хулиган,
Решил поиграть в пятнашки.
Дунул, а получился Ураган,
Большой, как медведь, и страшный.

– Я, Ураган-страшилище,
У меня – ураганья силища,
Хохочу, верчу, кручу,
Выкаблучиваюсь.
Я песком глаза перчу,
Солнце скручиваю!

Что плохо лежит –
Вжик!
И унес. А куда? –
Вопрос!

– Я, Ураган Казахский, черный,
Солнцем южным пропеченный,
Так засыплю песком, что не вынырнуть,
Даже день прямо в ночь могу вывернуть.
У-уууууу-ух!

Хочешь – поверь, ну а хочешь – никак,
Но там, где в Сибири Большая Река
Прямо пустыни Казахской напротив,
Жила-поживала девочка Мотя.
Крошка-проказница, лет шести,
Как раз, чтобы осенью в школу идти…

В то лето солнце, ну просто жарило,
Наверно на небе заснули пожарные.
Чем же заняться проказнице Моте?
Покопаться на огороде?
Жарко! Да и не хочется вроде…

Не хочется это, не хочется то –
Заснула Мотя вместе с Тото́.
Тотó, или запросто просто Тото́шка,
Был на собаку похожим немножко –
И лаял, и прыгал, и хвост завитком,
Только вот был Тотошка щенком.

В общем, задернули шторкой окошко,
Девчонка – в кроватку, на коврик – Тотошка.
А черный, лохматый Ураган
Усатый и вредный, как таракан,
Домик, где спали хозяйка с Тотошкой,
Схватил и унес, словно хлебную крошку.

И вот, при нелетной погоде ураганной,
Летела Мотя,
Как в самолете,
Через реки, моря и страны.
И домик дощатый – ну и ну,
Занесло в замечательную страну…

Первым проснулся щенок.
Сначала погрыз от ботинок шнурок,
Затем просто так повилял хвостом.
Немного подумал и тявкнул потом,
Чтобы хозяйка вставала.
И на пол стащил одеяло.
Мáло!

Как бы вы поступили – не знаю,
А Тотóшка просто взял и залаял.
И Мотя ладошкой потерла лицо,
И быстренько выбежала на крыльцо.

А пустыни и след простыл –
Вместо пустыни – сплошные цветы.
Синее небо, чирикают птички!..
Мотя рукой почесала косички.

Откуда тут птички, откуда лужок,
И кто апельсины на ветках зажег?
Травка зеленая возле ног,
В травке козявок всяких полнó,
Чуднó!
Как на первом ряду в кино!

И вдруг из-за кустов красивых,
Что росли над речкой,
Вышел в платье ярко-синем
Странный человечек.

Выше человечека – голубая шляпа,
По полям бубенчики, а поля из драпа.
И под шляпой – борода,
Длинная – вот это да!

Положил он шляпу нá пол,
То есть на траву,
Был он вроде как из сказки,
А вроде наяву.