Array Древневосточная литература - Тысяча и одна ночь. Том IX

И затем он оставил его и удалился, и когда засиял день и страх юноши утих, он спустился с крыши дворца. И, увидев юношу сходящим с крыши, его тесть поднялся навстречу, дивясь, что увидел его на крыше дворца. «Мы видели, что люди входят в двери, а ты спускаешься с неба», – сказал он ему. И царевич ответил: «Было так, как захотел Аллах, слава ему и величие!» И царь удивился этому и обрадовался спасению царевича, а когда взошло солнце, тесть царевича приказал своему везирю устроить великое пиршество, и тот устроил пиршество, и свадьбу справили как следует. А потом царевич вошёл к своей жене и провёл у неё два месяца, и затем он уехал в город своего отца.

Что же касается двоюродного брата девушки, то он погиб от ревности и ярости, когда вошёл к ней сын царя. И Аллах (слава ему и величие!) помог царевичу против него и против везиря его отца. И он прибыл к своему отцу с женой в наилучшем состоящий и полном счастье, и отец встретил его со своими воинами и везирями. И я прошу Аллаха великого, чтобы он дал тебе победу над твоими везирями, о царь, и прошу тебя взять за меня должное за твоего сына».

И царь, услышав это от невольницы, приказал убить своего сына…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала пятьсот восемьдесят четвёртая ночь, она оказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда рабыня рассказала это царю и сказала ему; «Прошу тебя взять за меня должное с твоего сына», – он приказал убить его.

А было это в день четвёртый, и вошёл ж царю четвёртый везирь и поцеловал землю меж его руками и сказал: «Да укрепит Аллах царя и да поддержит его! О царь, помедли в том деле, на которое ты решился, ибо разумный не делает дела, не посмотрев, каковы его последствия, и говорит сказавший поговорку» «Кто не обдумывает последствий, тому судьба – не друг». Дошёл до меня, о царь, рассказ о кознях женщин. «А что до тебя дошло?» – спросил царь, и везирь ответил:

Дошло до меня, о царь, что была одна женщина, красивая, прелестная, блестящая и совершённая, которой не было равных. И увидали её какие-то юноши соблазнители, и привязался к ней один из них и полюбил её великою любовью. А эта женщина воздержалась от прелюбодеяния, и не было у неё до этого охоты.

И случилось, что муж её уехал однажды в какую-то страну, и юноша стал каждый день по много раз посылать к ней, но она ему не отвечала. И юноша отправился к одной старухе, жившей поблизости, и приветствовал её и сел я начал жаловаться на любовь, которая его поразила, и на страсть к этой женщине и говорить, что он хочет сближения с него. «Я ручаюсь тебе за это, и с тобой не будет беды; я приведу тебя к тому, что ты хочешь, если пожелает Аллах великий», – сказала старуха. И, услышав эти слова, юноша дал ей динар и ушёл своей дорогой.

А когда настало утро, старуха пошла к той женщине и возобновила с ней дружбу и знакомство, и стала старуха заходить к ней каждый день, и обедала с ней, и ужинала, и брала у неё кушанье для своих детей. И эта старуха играла с женщиной и веселила её, пока не испортила её природу, и ей сделалась невозможно расстаться с старухой на один час. И случилось однажды, что старуха, выходя от женщины, взяла с собой хлеба, положила в него много жиру и перцу и кормила этим собаку в течение нескольких дней, и эта собака стала ходить за вей следом из-за её заботливости и милости.

И в какой-то день старуха взяла много переду и жиру и накормила им собаку. И когда собака поела, у неё стали слезиться глаза от острого перцу, и собака пошла следом за старухой, плача. А женщина до крайности удивилась и спросила старуху: «О матушка, почему эта собака плачет?» – «О дочка, – отвечала старуха, – у неё удивительная история. Это была женщина, моя товарка и подруга, отличавшаяся красотой, прелестью, блеском и совершенством, и к ней привязался один юноша на её улице и почувствовал к ней сильную любовь и страсть, так что слёг на подушки. И он посылал к ней много раз, надеясь, что она смягчится к нему и пожалеет его, но она отказывалась, а я советовала ей и говорила: «О дочка, послушайся его во всем, что он тебе говорил, пожалей его и будь с ним ласкова», – но она не приняла моего совета. И когда стало малым терпение этого юноши, он пожаловался кому-то из своих друзей, и те устроили с ней колдовство и переменили её человеческий образ на образ собаки. И когда она увидела, что ей досталось, в каком она состоянии и как изменился её образ (а не нашлось никого из тварей, кто бы над ней сжалился, кроме меня), она пришла ко мне в моё жилище и стала ко мне ласкаться и целовать мне руки и ноги, плача и рыдая.