Ирина Глебова - И начинается волшебство…

– Ты меня видишь?

Оля сильно вздрогнула и чуть не свалилась со скамейки. Это спросил мальчик. Теперь его лицо было очень близко, но всё ещё там, в зеркале.

– Вижу, конечно, – ответила Оля. – У меня хорошее зрение. А что ты там делаешь?

– А ты иди сюда, – позвал он, – сама увидишь. Здесь интересно.

Остатки страха мгновенно улетучились из Олиных мыслей. Ей так захотелось туда, в зеркало! Но она сказала рассудительно:

– Если я стану туда карабкаться, все игрушки раскидаю, тётенька-продавец будет ругаться. И вообще это зеркало маленькое, я не влезу в него.

– Ты мне просто руку протяни, сюда, – сказал мальчик. – Ты ведь это уже делала.

Оля потянулась, и теперь уже вся её ладошка вошла в это водяное озерцо. И тут же другая рука схватила Олину, крепко сжала, и она, не успев понять, как всё произошло, оказалась рядом с мальчиком, в незнакомом месте. Фонарь освещал большие каменные валуны, покрытые мхом, начало тропы, и вдалеке как будто проступал лес.

– Девчонка… Маленькая, – проговорил мальчик, и Оля поняла по голосу, что он недоволен. Она оглядела его с головы до ног и пожала плечами:

– Тоже мне, взрослый! Мы с тобой одного роста.

Он помолчал, что-то думая, потом спросил:

– А читать ты умеешь?

– Конечно, – воскликнула девочка. – Я уже в школу пойду! Но ты мне скажи, где это мы? Куда ты меня затащил?

– Боишься? – насмешливо фыркнул он.

– Вот ещё! Наоборот, мне интересно. Но ты же меня сюда зачем-то заманил? Рассказывай, а то сейчас уйду.

Оля оглянулась, думая увидеть, как в окошко, магазин и полки с игрушками. Но не тут-то было: сзади тоже стояла темень и опять же камни, кусты… Она не успела даже вскрикнуть, как мальчик быстро сказал:

– Не бойся! Потом, когда мы всё сделаем, проход снова откроется, и ты вернёшься.

– Значит, что-то надо сделать? Говори уже!

Она решительно уселась на камень-валун, но мальчик тут же больно дёрнул её за руку.

– Не садись, нельзя! Видишь этот мох? Посидишь немного, и больше не встанешь. Он прорастёт прямо в тебя!

Оля осторожно погладила ладошкой мягкий мох, но руку сразу одёрнула.

– И что будет?

– А то! Сама камнем станешь.

– Так у вас тут волшебство есть? – У девочки заблестели глаза. – И волшебники?

– Есть одна волшебница… Но её все ведьмой называют.

– Значит, она злая? А ты её знаешь?

– Куда ж не знать! – Он махнул рукой. – Это моя бабушка.

– Здорово! – Оля смотрела на мальчишку восхищённо. – Значит, ты внук ведьмы? И тоже знаешь волшебство?

– Нет, она меня не учит. Говорит, что я ещё маленький. Вот, садись на дерево, дерево хорошее, доброе.

Фонарь, поставленный на землю, хорошо освещал лицо мальчика: большие тёмные глаза, копна густых растрёпанных волос. Симпатичное такое лицо, обыкновенное. Но вот одежда на нём!.. Оля воскликнула:

– Это ты на маскарад нарядился?

Он пожал плечами:

– Обычная одежда, все такую носят.

Оля во все глаза рассматривала. Не удержалась, потрогала рубашку: длинную, перехваченную широким ремнём, с застёжками до пояса. Не пуговицами и не кнопками, а верёвками из серебряных нитей, обмотанных на сверкающие зелёные камни.

– Это рубашка или куртка? – спросила. – Тонкая, но словно кожаная.

– Это блио, – назидательно пояснил он. – А это – ментик.

Короткий плащ красивого фиолетового цвета – ментик, – Оля тоже потрогала. Он закрывал мальчику плечи и руки до локтей, был плотный, но шелковистый, на правом плече блестел большой зелёный камень.

– Какая красивая брошка! – воскликнула она.

– Это фибула, – объяснил он, – все плащи так застёгиваются.

Оля заметила, что плащ-ментик имеет капюшон, сказала:

– И у меня куртка с капюшоном.

Мальчик тоже разглядывал её с интересом, особенно змейку. Оля несколько раз потянула змейку вверх, вниз, и мальчик восхищённо прищёлкнул языком. Потом сказал:

– На тебе шоссы, как на мне. У нас девочки шоссы не носят, только длинные платья-котты, юбки.

– Твои шоссы у нас называют трико или лосины. А мои штаны называются джинсы. Красивые платья у меня тоже есть, но они не годятся, если мы будем пробираться через этот лес.

Мальчик уже сидел на толстом поваленном стволе дерева. Оля села рядом, сказала утвердительно:

– Но ты ведь не можешь быть добрым, раз ты ведьмин внук!

Он не обиделся, просто помотал головой:

– Нет, я не злой. И бабушка у меня не злая. Она меня любит. Это люди всё говорят: «Ведьма, ведьма!» Как в городе что-то случится, сразу: «Это ведьма наколдовала!» А то, сколько раз и сглазы снимала, и наговоры, и зелья от болезней делала – это не помнят. Вот она и рассердилась, заколдовала город…