Гульсифат Шахиди - Сказки бабушки Гульсифат

© Шахиди Г. Г., 2021

Чем старше становится человек, тем чаще он вспоминает свои детские годы. Для меня это сказки моей милой и мудрой бабушки Марфоахон, которые я запомнила на всю жизнь.

Моя любимая бибиджон, а «бибиджон» – по-таджикски бабушка, была интересной рассказчицей. Она могла повествовать несколько вечеров подряд, и это были «многосерийные» сказки. Каждый вечер мы ждали с нетерпением время сна, чтобы услышать что-то новое или продолжение прежней.

Я сама теперь бабушка-бибиджон, и сочиняю сказки. Перед сном рассказываю их своим внукам. Мы вместе часто смеялись и придумывали новые варианты моих сказок. А внук Гаффорджон даже попросил меня записать их в книжку. Что я и сделала.

Каждую сказку я выставляла на сайте Проза.ру и поражалась впечатлениям читателей – и детей, и взрослых. Самые интересные отзывы читайте в конце книжки.

Давайте познакомимся! Я не простой котяра, а оперный кот Захарий. Это теперь я уже такой взрослый и солидный, а пришёл жить в оперный театр ещё маленьким. Ох уж эта большая к музыке любовь! Меня сразу приютили. Наверное, понравился, ведь сколько котов и кошек хотели жить в этом храме искусств. А пустили только меня. Я сразу приобщился к великому миру театра и, конечно же, отличался от своих собратьев.

Всякое пришлось пережить за свою жизнь в главном театре. Мне разрешалось даже присутствовать на репетициях. И домик построили, в котором я жил. Резво гонял мышей из подвального помещения и этим радовал руководство театра. Иногда напевал арии из опер или музыку из балетных спектаклей. Ну, по-своему, конечно, по-кошачьи. Главная костюмерша Наденька, которая подкармливала меня, после моих мяуканий с улыбкой говорила:

– Милый кот Захарий, есть голос бельканто, а у тебя бель Котто – твой собственный тембр.

Объясню вам, ребятки, что такое бельканто. С итальянского языка слово переводится как «красивое пение» – это оригинальная техника виртуозного исполнения оперных партий.

Я радовался, что Наденьке нравилось, как я мурлычу. Перед премьерами все артисты, оперные и балетные, гладили меня по шёрстке и говорили: «На удачу!», и я, важно подняв хвост, проходил по сцене.

Но правду говорят: «Не всё коту Масленица»! Директор театра состарился и ушёл на заслуженный отдых. Пришёл новый – молодой и важный. Он почему-то не любил котов и в первый же день попросил убрать из театра мой домик вместе со мной. Но Наденька отнесла домик в свой сад. Утром мы вместе приходили в театр (правда, она делала это осторожно), а вечером я оставался у неё.

Все артисты и работники театра радовались, что я прихожу с Наденькой, как на работу, и шутили:

– Надежда! Теперь Захарий твой телохранитель!

– Только его самого надо прятать от глаз директора, ведь Захарий из моей комнаты не выходит и скучает по сцене. Я надеюсь, что со временем наш шеф сам захочет его возвращения, – весело отвечала Наденька.

Так и случилось. Перед премьерой оперы «Мефистофель» была последняя репетиция. Непонятно почему упала декорация, большой занавес на сцене не стал раздвигаться, а в оркестровой яме случился переполох – пробежала мышка и напугала музыкантов.

Все объясняли директору, что без Захария и на премьере может что-то случиться. Но тот лишь ругал их за суеверие.

В день премьеры в театре был аншлаг. Аншлаг, ребятки, это когда не остаётся ни одного пустого места в зрительном зале и на балконах театра. И вот случилось страшное! Надо спектакль начинать, а главный занавес не двигается!

Тогда Наденька повела меня на сцену и я мурлыча прошёлся по ней. Занавес открылся! Мне зааплодировали. Ну, может быть, и не мне, но я на всякий случай поклонился.

Спектакль прошёл с большим успехом. Директор смягчился и разрешил мне остаться в театре. Правда, никогда ко мне не подходил. А меня это и не волнует. Не хочу и думать о нём. У меня своя работа!

Жила-была мама Хрюша, большая и очень добрая. Мы – поросята всегда бегали вокруг мамы, все такие разные, резвые, но послушные.