Ольга Колпакова - Бесконечность и дальше

– Раз вы так думаете, значит, так и есть, – согласно кивнула Милена.

Взволнованный завхоз после этих слов слегка успокоился.

– Сейчас электроны разгонят до нужной скорости и успокоятся, – сказал он. – Каждый год просим пропускать этот параграф – нет, им хочется попробовать и всё тут. У них директор физику преподаёт…

Завхоз говорил умиротворённо. Словно плыл по течению. А река – это были его мысли.

Мы какое-то время молчали, осмысливая. Ведь что думаешь – так и живёшь. Как мыслишь – такое мироздание и получается! Это даже в азбуке написано. Поэтому думать мы старались осторожно, чтобы опять нигде не лопнуло.

– Сейчас напишем «С», – проводив Михаила Ивановича, учительница начала выводить С на доске. – Она называется «Слово».

– Стойте, стойте! – закричал Тихон, глядя на заднюю страничку тетрадки, где была написана вся азбука. – Мы ещё одну букву пропустили! Р!

– «Р» – это «Рцы»: «говори», «скажи». В таком приказательном виде. Было раньше слово «рыщи» – говорить. А сейчас осталось только «речь» и «изрекать».

Милена теперь и Р написала, мы аккуратно скопировали в тетради. Рядом добавили совсем простую и понятную «Т» – «твёрдо».

– Слово Говори Твёрдо! – это всем было понятно, не только Тихону. Но по-настоящему твёрдые слова мы услышали на другой день.

Уши у папы хорошо приросли, ровно. Но вот правая бровь всё же осталась немного выше левой. От этого казалось, что он постоянно удивлён.

– Мне дали новый заказ, – удивлённо сказал папа.

Мы тоже не ожидали. После всего, что папа натворил.

– Теперь тебе нужно сделать дизайн космического корабля? – восторженным шёпотом спросила мама. И я тоже обрадовалась, потому что давно хотела побывать в космосе. Надо только, чтобы папа предусмотрел специальный прицеп для пассажиров. И ещё одну тележку, куда можно сложить подарки для жителей других планет. Я тут же ему об этом сказала.

Но папа ничего не ответил. Наверное, это была государственная космическая тайна.

Я пошла писать буквы. Их было так много. Главное, запомнить, что дырочка в С справа. И в Р кружочек тоже. Мама показала мне, как ещё писали букву С. Совсем не похоже на теперешнюю: словно солнце из-за горы-треугольника всходит. Это тоже была славянская азбука, называлась она глаголица. Азбука для говорения! А у буквы Т были толстые ножки, как камни, а на них – крыша.

– Крыша… – бормотал папа за компьютером.

Я посмотрела, какие мы буквы ещё не выучили. Их осталось не очень уж много. Интересно, что получится, когда мы разгадаем всю тайну азбуки и сможем уже сказать: «Аз буки веди – я буквы знаю!».

Потом я пошла во двор и стала тренироваться прыгать в длину – нам по физкультуре задали. Это очень в жизни пригодится. Идёшь ты вдруг по лесу, а впереди тебя яма, ты – раз и перепрыгнул, чтобы мост не строить! Бродяга, который у мусорки стоял, подошёл ко мне и тоже стал прыгать, хотя ему наверняка и не задавали. У него из карманов разное посыпалось. Куклы без глаз, машины без колес, медведи с оторванными лапами.

– Что ты с ними делаешь? – спросила я.

– Играю, – ответил дяденька.

И он прыгнул так далеко, в самый конец двора. А сломанные игрушки поковыляли за ним следом.

– Надо их починить! – закричала я.

– Не-а, – ответил мужчина. – Они сами справятся. Видишь зайца? У него оба уха оторвали. Но он такой хороший, что одно уже выросло! Всё-равно-его-не-брошу-потому-что-он-хороший.

Хозяин игрушек подпрыгивал на каждое слово и скоро совсем упрыгал со двора.

– Запомни это древнее заклинание! – донеслось до меня.

Дверь класса распахнулась, и к нам ворвался Михаил Иванович. У него в последнее время такая привычка появилась – вбегать в наш класс.

– Внимание! – сказал он. – Хочу предупредить вас об опасности! В школу идёт министр образования!

– Может, нам лучше спрятаться? – робко спросила Нора.

– Директор попробовал, – кивнул завхоз, – но его нашли.

– И что? Пытают? – вскочил Артём.

– Да, насчёт модернизации школы, – завхоз кивнул и покрепче закрыл дверь в класс, но со стороны коридора тут же кто-то принялся тянуть ручку на себя.

Слово, насчёт которого пытают директора, нам показалось не очень приятным, хотя никто и не понял, что оно означает.

– Мы её тоже не видели, – сказал Тихон, – эту «зацию», так что пусть министр отстанет.

– А колбасу мы ему не отдадим, – добавил Григорий. – Мы её воспитаем и научим школу от министров охранять.