Игорь Федоров - Хитрый Тим – приключения лисенка и его друзей

Совсем неподалёку от вас, если выехать из города, то сразу налево, живёт на опушке леса лисёнок Тим по прозвищу Хитрый. Семья Тима, по лисьим меркам, не большая и не маленькая – нормальная: дедушка Седой Лис, бабушка Лиса, папа, мама, старшая сестра Герда и совсем маленький брат Микки.

Герда была, как говорила бабушка, «девушкой на выданье». Тим не очень хорошо понимал, что это значит, но догадывался, что быть «на выданье» означает много гулять, днями расчёсывать хвост и всячески отлынивать от домашних дел. Микки был маленький и глупый. Часто без толку гавкал и кусал всех подряд, правда не больно. Поэтому Тим совершенно искренне считал, что хуже, чем быть средним ребёнком в семье, ничего быть не может, всё лежит на его плечах, но, будучи по природе очень самоуверенным, принимал удары судьбы, как говорится, с улыбкой.

Прозвище «Хитрый» он получил от своих друзей вполне заслуженно, чем очень гордился; это была очень интересная история, мы обязательно к ней вернёмся, но чуточку позже.

Сегодня был обычный семейный ужин, от которого Тим никаких для себя неприятностей не ожидал, но, как оказалось, зря. Герда, как обычно, упылила с очередным женихом, Микки скулил и капризничал, а Тим выбирал удобный момент, чтобы улизнуть из-за стола. Это было сложно и требовало изрядной наблюдательности и выдержки.

Герда – «на выданье», Микки – маленький, и старшие отыгрывались на Тиме. Слинять не вовремя означало большую вероятность получить лапой по загривку.

Выбрав самый подходящий момент (после третьего зевка папы), Тим приподнялся, открыл пасть, чтобы сказать маме, что всё было вкусно, и… пасть так и осталась открытой.

Седой Лис объявил:

– Завтра никуда не мыльтесь. Будем утеплять нору. Мхом.

Настроение Тима, до этого момента бывшее вполне сносным, съёжилось до размера лесного ореха, упало и укатилось в дальний угол. На завтра у него было задумано «Важное дело». Возражать Тим не рискнул: утепление норы было ежегодным ритуалом, который Седой Лис каждое лето готовил и проводил неукоснительно. Его решение означало, что Герда слиняет, Микки будет гавкать и мешаться под ногами, отец смоется, под каким-нибудь благовидным предлогом или без, а он, Тим по прозвищу Хитрый, будет целый день таскать мох и выслушивать бесконечные дедушкины истории, большинство из которых Тим знал наизусть. А «Важное дело» будет отложено на веки вечные – аж до послезавтра. Было от чего расстроиться и уронить настроение.

Отец зевнул сыто и протяжно:

– Ладно, мхом – так мхом. Можно еще лапника натаскать. Правда, Тим?

Мысли Тима понеслись быстрее Микки: «Конечно, тебе легко идеи подбрасывать, не тебе же морду об иголки колоть», но, помня о весьма вероятных в таких ситуациях оплеухах, кротко вякнул:

– Конечно, папа.

Дед неодобрительно повёл седыми бровями:

– Лапник – это баловство. Мох для зимы – первое дело. Вот я помню, мне рассказывали про одну зиму…

Тим уже давно научился отключать слух от баек деда и думать о своём, но выражение его мордашки при этом сохраняло почтение, внимание и заинтересованность.

Сейчас мысли лисёнка крутились вокруг необходимости целый день таскать мох, о том, что «Важное дело» придётся отложить, и неожиданно свалились в сторону странностей Седого Лиса. «Почему это, интересно, дед любит выражаться так странно? – думал Тим. – «Не мыльтесь» – это что означает? То, что мох придётся таскать по-любому – это понятно, но почему «не мыльтесь»? Какое имеет отношение мытьё с мылом, которое Тим любил не очень, к завтрашнему утеплению норы? Этот вопрос надо прояснить».

Мысль о странном выражении деда так глубоко засела у Тима в голове, что не давала ему заснуть. Он долго ворочался с боку на бок, то укрывал хвостом нос, то сворачивал его клубком, наконец вскочил и потрусил в комнату деда. Дед храпел так, что пламя ночной свечки срывалось и тухло.