Эсфирь Эмден - В Стране Бабушки Куклы, или Дом с волшебными окнами

Глухо ухали оловянные пушки. Оловянные ядра летели со страшной быстротой.

Но ядра-мячи были быстрей и грозней!

Маленькие, но крепкие, как сталь, они летели с сокрушительной силой из дальнобойных пушек весёлой Игралочки.

Они залетали в тыл, они сбивали с ног всех неприятельских артиллеристов, они взвивались в воздух и сбивали на лету несущиеся оловянные ядра!

Оловянное войско двигалось мерным неживым строем.

Отряд глиняных уродцев шёл впереди, глухо отстукивая глиняными ногами.

И вдруг прямо на глиняных уродцев пошла вперевалочку сплочённая сердитая колонна…

— Плюшкин, медведи! — закричала Таня.

Ну конечно, это были плюшевые медведи, и впереди всех шёл огромный бурый медведь — их старый нелюбезный знакомый.

Ух, как здо ? рово он начал расталкивать лапами глиняных уродцев! Уродцы падали и разбивались на мелкие кусочки!

— Конница! — закричал Серёжа. — Конница, вперёд!

Боевые деревянные кони скакали по полю навстречу врагам, и оловянные солдаты побежали, падая и увлекая за собой всю массу.

И тогда, страшные и чёрные, как огромные червяки, поползли по полю оловянные танки.

И… что это? Почему на эти страшные танки двинулись такие нестрашные, такие обыкновенные зелёные грузовики?

Чёрные танки не боятся этих грузовиков, они надвигаются прямо на них, вот сейчас они раздавят их!

— Ай-ай! — кричит Таня.

Вот чёрные танки подошли уже вплотную к грузовикам, и вдруг шофёры дружно и спокойно нажали на маленькие рычажки, и — трах! — поднялись и захлопнулись над мирными грузовиками крышки, и грозные зелёные танки идут прямо на врагов!

Впереди — головной танк, ярко-зелёный, с красной звездой на боку. Он рушит всё на своём пути!

И вдруг в него ударяется огромное оловянное ядро и пробивает в его броне брешь. Из танка выскакивает танкист. Да ведь это Дедушка Мяч! Сам Дедушка Мяч — водитель головного чудесного танка. Сейчас враги окружат его, возьмут его в плен!

Но Дедушка Мяч нажимает какой-то рычаг, вскакивает снова в кабину, и зелёный танк мощным самолётом взлетает вверх и начинает сверху бомбить танки противника!

— Превращалка! — кричит Серёжа, и прыгает, и размахивает руками. — Превращалка! Ура!..

Они стояли, взявшись за руки. Сонные, притихшие, жались к ним Булька и Плюшкин.

На улицах было совсем темно, потому что наступила ночь, и пора, давно уже пора было возвращаться домой.

Враг был разбит, разбит в буквальном смысле слова на мелкие кусочки. Бесславно окончил свои дни Резиновый Крокодил. Но дети знали, что Оловянный Генерал ещё цел, а дом с серебряными окнами ещё не найден.

— Как темно! — сказала Таня.

Она подняла руку, в которой крепко держала палочку с серебряным фонариком, и на засиявшей серебряным светом улице дети увидели Старого Фонарщика.

Он шёл в своей белой, пушистой, мерцающей под серебряным светом шубе и держал в руках свою волшебную палочку.

Вот он взмахнул ею, и — красные, зелёные, синие — вспыхнули сразу все фонари и осветили волшебным светом улицу игрушечного города.

И сейчас же тоненький-тоненький хор детских голосов раздался вокруг, и по улице побежала толпа крошечных белых малюток.

— В лес! В ёлочный лес! — кричали они.

А за белыми малютками бежали золотые лисички, серебряные петухи, мохнатые волки.

— В лес! В ёлочный лес! — кричали они.

— Пора отпустить друзей, — сказал голос Старого Фонарщика над самым ухом у Тани, и Таня сразу вспомнила своё обещание, данное доброму Морозке в серебряном лесу.

Она нежно поцеловала маленького Плюшкина, который уже сладко спал у неё на руках, и передала его Старому Фонарщику.

— Отнесите его, пожалуйста, дедушка, — сказала она, — и кланяйтесь Морозке, и Михайлу Иванычу, и лисичке. Мы непременно придём к ним ещё раз!

Булька прыгал то в Танины, то в Серёжины руки и что-то горячо выкрикивал, но так торопился, что понять его было никак нельзя.

Вот и он умчался за Старым Фонарщиком, и дети остались совсем одни.

В окошках гасли огни — это игрушки укладывались спать.

Детям видно было, как сидят в креслах Дедушка Мяч и Бабушка Кукла и старые их белые головы клонятся от сна.