Александр Шевцов - Пойди туда, не знаю куда. Книга 4. Сват Наум

Но вначале он не напугался. Решил, что выкарабкается из ямы, цепляясь за стенки. Но решил не быть дураком и позаботиться об инструменте, и с дуру выбросил лопату наружу. И оказался один в глубоченной могиле. Попытался ухватиться за край и подтянуться. Но край обломился, и он рухнул на дно, а песок засыпал ему все ноги. Он встал, отряхнулся и попробовал еще раз выскочить с разбегу, и только выбил несколько глыб песка из стенок, и упал так, что песок засыпал его по пояс.

Тут он напугался и подумал, что в следующий раз может засыпать и с головой, стал осторожнее и начал пробовать разные способы – то пытался выпрыгнуть с разбегу, то полз по стене медленно, впиваясь в нее, точно змея, то рыл ямки для ног в рыхлом песке. И каждый раз сваливался обратно. Могила не хотела его отпускать.

Он сел на кучу песка, насыпавшегося внутрь ямы со стенок, и затосковал. И тосковал до тех пор, пока вдруг не почуял, что его словно сжимает внутри тела. Эта могила была огромной, но она была узка, словно не тот мир, в котором он мог жить. Он был больше, шире и могилы, и деревни своей, и дурака этого… Ему обязательно надо вырваться из этой ловушки! И ловушкой этой он внезапно ощутил самого себя…

Он никогда не испытывал таких ощущений. Он даже не чувствовал себя дураком. Ну, звали так, но он был просто собой. Просто жил, просто ленился, просто делал, что велено… А тут дурак его поймал! Вырыл для него кладбище. Дурак вырыл, дурак и зароет. Из дурака надо вырываться! Дурака надо было как-то выбить из себя!

Федот наполнился решимостью, встал, подошел к песчаной стенке и принялся колотить по ней кулаками с такой силой, что песок отслаивался целыми пластами и стекал к нему под ноги. И так обсыпал он себе всход наверх, пока не уцепился за край мерзлой земли. Земля все же прогрелась от костра и легко обломилась, так что получился выход.

Федот выкарабкался, вымыл руки снегом, почистил валенки о снег, сдирая с них песок, оделся и пошагал к хутору, переживая свою глупость…

– А вот если бы стрельцы увидели меня в яме? – пришла к нему неожиданная мысль, и стало стыдно.

Стыдно ему раньше не бывало. Он такого не помнил. Это явно пришло вместе с именем, и он впервые обрадовался, что он теперь Федот, а не дурак…

На хутор Федот пришел уже в темноте. Сквозь крошечное окошечко, затянутое промасленным бычьим пузырем, пробивался слабый свет. От ворот при его приближении метнулась к избе какая-то тень и неуверенно тявкнула от двери дома. Собачонка.

Собак дурак не любил, собаки вечно его обижали. Почему-то собаки дураков не любят… Это он помнил.

Но что-то изменилось, он прямо ощутил, что эта его нелюбовь из памяти дурака, а сам он спокойно подошел к собачке, жмущейся к дверям, и присел перед ней на корточки. Собачка была белой масти и тощей, буквально испитой. Видимо, голодала тут с тех пор, как ушли хозяева… Она поглядела в глаза человеку и заискивающе вильнула хвостом, предлагая любовь в обмен на ласку.

Федот протянул руку, но дурак попытался руку отдернуть – собаки вечно кусались, когда он таскал их за хвосты. Федот все же возобладал и погладил собачку по голове, потрепал уши. Она лизнула его руку.

– Ты же, поди, есть хочешь? – догадался Федот, достал из-за пазухи забытый им хлеб и начал кормить собаку, отламывая по куску. Так они и съели весь ломоть пополам: кусок ей, кусок ему.

Доев, Федот спрятал тряпочку обратно за пазуху и пошел в избу. Собачка осталась снаружи и провожала его преданным взглядом. В избу деревенские собаки не ходят.

В хорошо протопленной избе гуляла все веселая дурацкая братия, спорили, отчего бывает моровая язва. Спорили крепко, на Федота даже внимания не обратили. Похоже, ловкие дураки нашли даже чего-то выпить, потому что дух стоял в избе бражный. Федоту не предложили. Не дураки!

Один кричал, что чума идет по воздуху с такой вонью особой, как от мертвечины, в вони и все зло, вся смертная зараза! Другой спорил, что моровую язву можно видеть черной женщиной, которая тихо бродит между людей и старается поцеловать незаметно. Кого поцелует, тот и заболел! Смотреть только надо через зеркало!

– А тогда почему ее поветрием зовут?! – кричал первый. – Нет, чума по ветру летит вместе с вонью!

У каждого было на этот счет свое мнение, и не имело значения, чье мнение ближе к истине, значение имело только, чей кулак крепче. Мнения нельзя уточнять, достраивать, согласовывать. Они используются готовыми, а готовятся они не в котле действительности, мнениям до действительности дела нет, а в котле взаимоотношений с другими людьми, как особое оружие для споров. Мнение не может быть точнее, ближе к действительности, к истине, мнение может быть только крепче, звонче! И ломается мнение целиком – либо ты победил, либо надо искать другое мнение!