Софья Прокофьевна: Часы с кукушкой. Сказка

— Сто тридцать четыре часа! — в испуге воскликнул старый Слон, сосчитав все «мяу», которые неслись со всех сторон.

Слон сел на постели и долго качал в темноте хоботом.

Но в конце концов звери уснули. Только почему-то всем в городе в эту ночь снились блюдца с молоком и пушистые клубки шерсти.

А утром звери увидели, что Кошка преспокойно спит, свернувшись кренделем на крыше домика.

— Что? — недовольно сказала Кошка, когда её раз будили. — Мяукать каждый час? Ну что вы! Когда же я буду высыпаться? У меня глазки опухнут, шёрстка блестеть не будет.

Все посмотрели на домик с часами. Дверцы его были распахнуты. Внутри было темно и пусто.

— Быть кукушкой -это каждый может! -проквакала зелёная Лягушка. — Вот увидите: из лягушки получится замечательная кукушка.

Звери помогли Лягушке забраться в домик над часами.

В четыре часа Лягушка распахнула дверцы, высунулась, выпучила глаза и четыре раза проквакала:

— Ива! Ква! Ква! Ива!

— Теперь у нас снова есть кукушка! — обрадовались звери. — Правда, она уж слишком зелёная. Но зато какой у неё звонкий голос.

У Лягушки дело пошло на лад. Каждый час она высовывалась из домика и квакала.

Звери решили не обращать внимания, что им по ночам снятся зелёные и мокрые сны: болота, лужи и бесконечные дожди.

Но прошло три дня, и часы остановились. Только тут звери увидели, что часы тоже позеленели.

Ну, конечно же! Лягушка развела в доме такую сырость, что все колёсики в часах, большие и малые, заржавели, а циферблат зарос мхом.

— Что ж теперь делать? — растерянно сказал Лев.

— Гав! — решительно пролаял сторожевой Пёс. — Теперь я буду кукушкой. Я привык сторожить весь город, а это потрудней, чем быть какой-то кукушкой. Вот увидите: я шутя справлюсь с этим делом.

— Дай я тебя расцелую, друг! — растрогался Лев и даже обнял сторожевого Пса. — Спасибо тебе, порадовал старика.

Пёс забрался в домик над часами.

— Вот это настоящая кукушка! — одобрительно сказали звери. — Строгая, серьёзная. Теперь можно ни о чём не беспокоиться.

Но не прошло и десяти минут, как Нёс оглушительно залаял.

— Что такое? Что такое? — удивились звери. — Сейчас только четверть пятого. Совсем не время лаять.

— Да вон Бельчонок к трамваю прицепился! — сердито сказал Пёс. — Того и гляди хвост под колёса попадёт. Не могу же я молчать! Гав! Гав!

Через двадцать минут Пёс залаял снова.

— А теперь что? — спросили его звери.

— Лиса стащила связку баранок в булочной. Вот бессовестная! Гав! Гав! Гав! — зарычал Пёс.

Забыв обо всём на свете, он выскочил из домика над часами и с лаем бросился вдогонку за рыжим лисьим хвостом.

Звери с огорчением переглянулись.

Домик над часами опять был пуст. Вид у него был заброшенный и грустный.

Тогда, не сказав ни слова, Лев сам полез в домик над часами. Он с трудом втиснулся в маленький домик. Крыша давила ему на голову, стены сжимали бока.

— Ну как? — спросили его звери.

— Отвратительно… — проворчал Лев, — как будто я надел слишком узкую шляпу и тесный пиджак. Но уж будьте спокойны, из царя зверей выйдет не одна, а десять кукушек.

В пять часов Лев одним ударом лапы распахнул дверцы, так что они чуть не слетели с петель. Лев высунул из домика свою громадную голову с рыжей косматой гривой.

— Р-р-р-р-р! — прорычал он пять раз.

— Вот это кукушка! — с уважением сказали все звери.-Это уже — царь-кукушка!

В полночь Лев так оглушительно прорычал двенадцать раз, что от его рыка на всех улицах закачались и замигали фонари.

— Какая страшная кукушка! — заплакали маленькие зайчата.

Болотные и лесные туманы, которые по ночам приползали в город, чтобы спать на трамвайных рельсах или забираться в пустые троллейбусы, испуганно взлетели кверху и затянули белой пеленой окна.

Каждый час звери просыпались от ужасного рычания. А если кому и удавалось заснуть, то сны в ту ночь были только самые страшные.

Утром невыспавшиеся, усталые звери пришли на площадь. Но Лев выглядел не лучше. Оказалось, что за ночь он охрип.

— Перерычал… — еле слышно прошептал Лев. Звери притащили большую лестницу, и Лев, охая, с трудом спустился вниз.