Сабина Больманн - Сонные истории

Sabine Bohlmann, Kerstin Schoene (ill.)

DER KLEINE SIEBENSCHLÄFER: EINE PUDELMÜTZE

VOLLER WINTERGESCHICHTEN

© 2020 by Thienemann in Thienemann-Esslinger Verlag GmbH, Stuttgart

Серия «Добрые истории перед сном»

Разработка серийного дизайна Лианы Каримулиной

© Чеснокова К.С., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Осень снова пришла раньше, чем её ждали. Маленькая соня по имени Крошка провела последние деньки перед спячкой, поудобнее обустраивая постельку, в которой ей предстояло провести всю зиму. Мама соня, папа соня и все её сёстры и братья давно уже сладко похрапывали в разных уголках норки.

Соня Орешек, друг Крошки, заглянул, чтобы пожелать ей спокойной ночи.

– Вот, я принёс тебе парочку желудей на случай, если ты вдруг проголодаешься и решишь перекусить среди зимы. И два одуванчика, чтобы тебе мягче спалось! – сказал Орешек.

– Спасибо тебе, Орешек! – ответила маленькая соня и положила одуванчики вместо подушек. – Вот, теперь тут стало по-настоящему уютно!

– Как думаешь, в этот раз ты легко заснёшь? – спросил Орешек.

Крошка задумалась.

– По крайней мере, я отлично подготовилась. У меня есть уютная кроватка, мама уже поцеловала меня на прощание вот сюда, в лоб, видишь? – И она показала Орешку место, куда её поцеловала мама.

Орешек кивнул, хотя ничего особенного на лбу Крошки не заметил. Но хороший друг без проблем представит, как должен выглядеть мамин поцелуй.

– Я уже повыла на луну, как это делают волки, нафантазировала предостаточно овечек, которых буду считать, как это делают лисички, пробежалась по окрестностям, чтобы хорошенечко устать, как мне посоветовала улитка… К тому же соловей пообещал чуть попозже спеть для меня песню. А самое важное то, что у меня есть моё уютное мягкое одеялко.

Орешек огляделся и сказал:

– Да, ты и правда обо всём подумала.

– А ещё я наелась досыта. В ближайшие семь месяцев я точно не захочу кушать! – Маленькая соня погладила себя по круглому, плотно набитому животику и рассмеялась.

Орешек тоже рассмеялся, ведь друзья всегда смеются вместе.

– Ты будешь спать целых семь месяцев! Это так долго! – сказал он, заметно погрустнев.

– Да, ты прав, но когда спишь, время пролетает незаметно! – ответила маленькая соня.

– Но ведь я-то не сплю! И для меня семь месяцев будут тянуться очень, очень долго! Я так сильно буду скучать по тебе! А ты будешь скучать по мне? – спросил Орешек Крошку, склонив голову набок.

– Ну… я же буду спать, – напомнила маленькая соня. – Но уверена, что в моих снах нас с тобой ждёт много-много увлекательных приключений. Жду не дождусь!

Но Орешек всё ещё казался грустным.

– Не грусти, Орешек! Лучше подумай о весне, когда мы снова увидимся, и о том, как много новостей ты сможешь мне рассказать! – постаралась приободрить друга маленькая соня.

Тот медленно кивнул.

– А теперь желаю тебе спокойной ночи, Орешек! – маленькая соня вздохнула и крепко обняла друга.

– Спокойной ночи, Крошка! – ответил Орешек, глядя, как соня сворачивается в клубочек у себя в кроватке.

Изо всех углов норки доносилось похрапывание, посвистывание и посапывание остальных сонь.

– Можно я немного полежу с тобой? – спросил Орешек.

– Ну конечно! – сонно ответила Крошка и чуть подвинулась, освободив местечко. Затем маленькая соня ещё раз зевнула и замерла.

– Эй-эй! Крошка! Ты уже спишь? – прошептал через некоторое время Орешек.

– Нет, но почти! – ответила соня.

– Знаешь, о чём я жалею?

– Нет. И о чём же? – и Крошка открыла один глазик.

– Что ты не увидишь, как уходит осень и падает с дерева последний листик, – ответил Орешек.

Маленькая соня открыла второй глазик.

– Да? А что в этом такого особенного?

Орешек даже подскочил на кровати.

– Последний день листопада не пропускает ни одна зверушка в лесу! Если бы ты знала, Крошка, какой это волнительный момент! В этот день все животные собираются вместе. Вернее, те, кто не впадает в спячку. И когда последний листик отрывается от ветки, осень прощается с нами, а мы прощаемся с осенью. – Орешек был так взволнован собственным рассказом, что даже тяжело дышал.