Фольклор - Исландские сказки

В других вариантах этой былички, тоже помещенных в сборнике Йоуна Ауртнасона, в поведении ребенка-призрака нет такой однозначной доброты к матери: в одном случае он в песенке предлагает ей свою «кроваво-красную рубашку» (то есть, намекает на насильственную смерть), в другом — кидает эту рубашку ей в лицо.

До второй половины XIX в. описанная здесь ситуация действительно не была чем-то из ряда вон выходящим. Работницы и батрачки на хуторах обычно не получали за свой труд никакого вознаграждения (работникам платили в год сумму, равную стоимости одной коровы), и экономическое положение редко позволяло им заключить законный брак; поэтому значительная часть населения страны была обречена либо растить детей, считающихся незаконными, либо поступать с ними описанным здесь образом.

Викиваки (vikivaki, vikjuvaki) — старинный исландский хороводный танец под пение баллад или хороводных песен. Танцующие держатся за руки или за плечи друг друга и делают сначала два шага влево, затем один — вправо; танец разнообразится за счет изменения темпа (в зависимости от содержания песни: если в ней появляются лирические сцены, хоровод идёт медленно и плавно, если речь идёт о драматических событиях, то быстро) или введения новых элементов (например, топнуть ногой). В XVIII веке в Исландии танец был запрещён церковью, но аналогичный хороводный танец сохранился и по сей день очень популярен на Фарерских островах. Название vikivaki носили также песни (обычно баллады), сопровождавшие танцы, и праздники, во время которых водили хороводы. Традиция таких празднеств существовала в Исландии со Средних веков до XVIII века включительно; обычно они проходили под Рождество.

По исландским народным поверьям, женщина, решившая вынести своего будущего ребенка на пустошь, при родах не испытывала мук, но могла испытать их позднее, когда о ее поступке становилось известно.

Слово útburður происходит от выражения að bera út barn — вынести ребенка (на пустошь) то есть, избавиться от младенца, оставив его в безлюдном месте. Эта практика восходит к древности. Таким образом избавлялись от лишних ртов в голодные времена, от явно нежизнеспособных детей и т. п. При крещении Исландии этот обычай был официально запрещён наряду с ритуальным поеданием конины и жертвоприношениям языческим богам, но еще долго сохранялся в быту. Хотя в XVIII–XIX вв., к которым относится большинство фольклорных текстов об утбурдах, от младенца могли избавиться в тех случаях, когда его появление на свет не поощрялось обществом (например, если ребенок рождён вне брака работницей от хозяина).

Хотя призраки в исландском фольклоре способны, подобно живым людям, есть и пить, ни в одном тексте не говорится о том, чтоб они справляли нужду. Моча и нечистоты — исключительная принадлежность мира живых, поэтому, очевидно, они способны отпугнуть ожившего мертвеца. Кроме того, запуская в призрака нечистотами, человек даёт понять, что грозный выходец с того света — в сущности, такой же продукт гниения, как и содержимое ночного горшка.

Конфирмация — религиозный обряд в лютеранстве, смысл которого заключается в том, что его участник подтверждает своё желание остаться в лоне той веры, в которую был крещён при рождении. В скандинавских странах подростки обычно конфирмуются в возрасте 14–15 лет, и это событие знаменует начало их взрослой, сознательной жизни.

Мясо китов и полярных акул — традиционная исландская еда. (При этом мясо акулы в свежем виде может оказаться ядовито для человека, но превращается в деликатес после того, как его закапывают в песок на приливной полосе и дают протухнуть).

См. Eyrbyggja saga, гл. XLIX и слл. (Прим. Йоуна Аурнасона). (Русское издание см.: Исландские саги. Перевод с древнеисландского языка, общая редакция и комментарии А. В. Циммерлинга, М., «Языки славянской культуры», 2004, стр. 100–109).

Согласно тексту саги, у Торгунны был при себе ларец с драгоценностями и роскошным постельным бельем. Она занемогла и умерла после того, как на нее пролился из тучи кровавый дождь, и перед смертью велела отвезти ее в Скаульхольт, (ныне епископская резиденция; епископский престол был учрежден там только в середине XI в., то есть, уже после времени действия в этом эпизоде саги), так как знала, что это место станет одним из самых почитаемых в стране, и там будут монахи, которые смогут ее отпеть. Свое имущество она отдавала хозяевам в награду за этот труд, а постельное белье велела сжечь, — но они не сделали этого. При остановке по дороге в Скаульхольт мертвая Торгунна вставала и готовила еду, однако от еды, приготовленной ожившим мертвецом, никому не было вреда. После похорон Торгунны на хуторе стали появляться странные существа и ожившие мертвецы; от этой напасти удалось избавиться только тогда, когда постель Торгунны сожгли, и отслужили молебен.