Оливия Вульф - Возвращение на Седьмой холм. Лунный свет

Боцман причалил на шлюпке к выступающим из моря кораллам рядом с островом. Вода была прозрачная, как будто шторма и не было вовсе. Дно обнажилось из-за отлива. Моряки, по колено в воде, разошлись по берегу и замерли с удилищами в ожидании мелкого улова. Мурены сновали по выступающим из воды кораллам, словно змеи. Двое моряков вскоре отправились на берег набрать фруктов и кокосов, а остальные без устали выдергивали из воды все новых и новых рыбех. Через час начался прилив и все вернулись в лодку с приличным уловом.

Боцман одобрительно покачивал головой, глядя на ведра и раскуривая трубку.

– Дааа, дома мне и такой улов показался бы очень удачным, – сказал он, указывая бородой на альбул и небольших барракуд.

Мелкую рыбу насадили как приманку на железные большие крючки, и «Азур» с «Сальваторе» двинулись обратно в океан, чтобы взять намеченный курс, а заодно и за большим уловом.

После того как вышли за свал, снасти с крюками закинули позади корабля, и вся команда замерла, готовясь тянуть крюки обратно. Корабль шел медленно, и бечевы повисли под тяжестью крюков и приманки.

– Только бы не упустить, только бы не упустить, – шептал Барнс, – теперь-то уж точно от меня не уйдешь, нутром чую – сегодня великий день.

Прошло немного времени, и наживка стала привлекать большую добычу. Моряки, радуясь, как дети, не без труда выдергивали огромных рыбин на палубу. Но Барнсу никак не везло, он уже начал сомневаться, а друзья еще и подначивали его.

Вдруг рядом с наживкой и еще не выуженной рыбой появился блестящий черный бок, потом еще один и еще.

И моряки заголосили:

– Ну все, пиши пропало, дельфины приплыли. Теперь эти хитрюги обглодают все, что еще не выловлено.

– И как это у них получается – до кости обглодать пойманную рыбу и самим на крючок не попасться? – спросил Эрни.

– Говорят, что умом они некоторых людей переплюнут, – ответил Мартин.

– Дык, если сейчас посмотреть на нашу команду, то большинство точно переплюнут, – сказал Эрни и заржал, указывая на обезумевшую от счастья большого улова босоногую команду.

Моряки пританцовывали, подкидывали пойманную рыбу, все мокрые и чумазые.

Тут вдруг оживился Барнс. Он двумя руками ухватился за снасти и заголосил:

– Клюнула, клюнула, только не сорвись! И, пока дельфины обгладывали последних бонито, Барнсу с трудом удалось подтянуть свои снасти. Он все вглядывался и вглядывался в голубую морскую воду, но свет преломлялся на волнах, и невозможно было рассмотреть улов. Море не хотело просто так открывать свои тайны. Еще пару метров веревки, и руки уже были растерты в кровь. Барнс чувствовал, что улов велик, рыба сопротивлялась, да еще черные воришки были совсем близко. И вдруг на поверхности появился длинный, как багор, нос морского дьявола цвета индиго. Моряки, увидев какого красавца заарканил Барнс, кинулись ему помогать. И команда сообща вытянула, наконец, из воды огромную крылатую рыбину, удивительного цвета.

Дельфины поздно спохватились, поняв, что самую большую добычу они упустили. Собрав последние сладкие кусочки, стая отправилась по своим морским делам, удаляясь от корабля. По очереди выпрыгивая из воды, прощаясь они показывали свои красивые тела, выгнутые дугой для прыжка.

Восемь рук крепко держали дьявола за мокрые, скользкие бока, пока он не оказался на палубе. Барнс плюхнулся рядом, весь мокрый от пота и морской воды. Натертые руки саднило от соленой воды, но это его не занимало. Он перевернулся и смачно поцеловал затихшую рыбину, потом подскочил и пустился в пляс.

Коку предстояла сегодня большая работа, ох и денек у него выдался. Рыбу нужно было вымыть и разделать, улов вышел не маленький. Только к вечеру он раскочегарил углем свою большую печь. Мясо было срезано с рыбьих позвоночников, и по кораблю начал разливаться божественный аромат – сливочно-ореховый запах разогретого топленого масла и рыбы с поджаристой золотистой корочкой. Ларри жарил ее с высунутым от усердия языком на больших чугунных сковородах. Масло громко шкворчало, а большой живот Ларри начал потихоньку подвывать от голода. Барнс не успокаивался и ходил как кот вокруг камбуза, заглядывая в открытую дверь и раздавая советы. Он все переживал, как бы кок не перепутал куски синей рыбы с другими ломтями. Закончилось тем, что кок захлопнул перед носом Барнса дверь камбуза:

– Отправляйся-ка ты, умник, в кубрик и надень свою самую нарядную рубаху, пока не получил подзатыльник, – и Ларри показал рулевому через круглый иллюминатор двери исполинский кулак, как неоспоримое доказательство своих намерений.