Дэвид Алмонд - Мой папа - птиц

— Теперь буду высиживать, пока не вылупится. — Папа закрыл глаза и сосредоточился. — Эй, птенчик, ты скоро проклюнешься? — прошептал он. И вдруг подпрыгнул. — Есть!

Он подобрал воображаемого птенца и в ладонях, точно в колыбели, поднёс к самому своему лицу.

— Привет, малышок, — сказал он. — Смотри, Лиззи! Хорошенький, правда?

Лиззи вгляделась. Улыбнулась.

— Правда!

Она протянула руку и потрогала воображаемого птенца. Погладила встопорщенные пёрышки.

Тут папа раскрыл ладони и поднял птенца повыше.

— Он уже подрос! Ну же, пора! — Папа подкинул птенца вверх. — Лети, малыш! На все четыре стороны!

Воображаемый птенец сорвался с его ладоней и полетел! Папа вертел головой, следя за его полётом.

— Вон! Видишь? Вот там! Летит! Летит!!!

— Глупый ты мой папуля, — засмеялась Лиззи. — Яйца-то мамы откладывают. Не папы.

— Конечно, ты права, — согласился папа. Он всё махал и махал, пока воображаемый птенец не скрылся из виду. — До свидания! До свидания! Прощай, мой чудный малыш.

Потом они снова устроились в гнезде. День длился и длился, а они мечтали о полёте. А потом задремали. И летали во сне.

— Я мог бы тут целую вечность просидеть, — сказал папа. — Только я и ты.

Внезапно он подскочил.

— Нет! Отдыхать не время! Ведь скоро конкурс, Лиззи! Пора готовиться! Надо усовершенствовать хвостовые перья, клювы и гребни!

И они снова принялись за дело. Лиззи искоса понаблюдала за папой, а потом тихонько сказала:

— Па-а-ап…

— Да? Что, моя радость?

— Послушай, пап, — начала она. — Нам всё-таки надо понять. Даже с длинными хвостами, клювами и гребнями… может… не сработать.

— Что? Что может не сработать?

Он заморгал и покачал головой, словно не понимал её или даже не хотел понимать.

— Но это ведь не важно, да? — продолжила Лиззи. — Даже если не сработает, это не имеет значения. Пускай нас даже выловят из реки. Ведь мы всё равно полетим, да, пап?

Папа снова заморгал и уставился на Лиззи. Потом он сожрал червяка. Пошуршал крыльями.

— Чик-чирик! — сказал он.

Лиззи взяла его за руку. Встряхнула.

— Ты меня понял, папа? — спросила она. — Ты понял, что, скорее всего, ничего у нас не выйдет? Но мы будем вместе, да, пап? Что бы ни случилось — мы вместе. Это самое главное.

Папа подпрыгнул и, хлопая крыльями, забегал по комнате.

— Кар! Кар! — вопил он. — Кар! Кар!

— Папа! — окликнула его Лиззи. — Ты меня слышишь?

И тут с улицы донеслось:

— Последний шанс! Запись на Всемирный конкурс летунов!

Лиззи с папой замерли. И снова услышали:

— ПОСЛЕДНИЙ ШАНС! ЗАПИСЬ НА ВСЕМИРНЫЙ КОНКУРС ЛЕ…

Папа распахнул дверь. За калиткой стоял кругленький маленький мистер Пуп с мегафоном и папкой анкет.

— ПОСЛЕДНИЙ ШАНС! ЗА…

— Сюда! — завопил папа. — Заходите, мистер Пуп!

Мистер Пуп посмотрел на папу поверх забора. И открыл калитку.

— Но вы у нас уже числитесь, мистер Кар-Кар, — сказал он.

— Речь не обо мне, — пояснил папа. — Со мной летит моя птичка.

Сделав шаг в сторону, он подтолкнул Лиззи вперёд.

— Отлично! — обрадовался мистер Пуп. — А не мала ли она для такого опасного приключения?

— Я о ней позабочусь, — сказал папа. — Птицы — самые заботливые родители на свете.

— Гм-м-м, — протянул мистер Пуп.

Папа провёл его в дом. Прищурившись, мистер Пуп смерил Лиззи скептическим взглядом и покачал головой.

— Она сильная, — заверил его папа. — Она храбрая. Самая храбрая в мире. Так все говорят, верно, Лиззи?

— Все-все? — уточнил мистер Пуп.

Лиззи пожала плечами. Она вспомнила, что сказал про неё однажды мистер Ирис, что иногда говорит тётушка, что всегда твердит ей папа. А ещё она вспомнила маму, которая повторяла: ты храбрая, ты смелая, ты самая отважная из всех отважных.

— Наверно, все… — ответила Лиззи мистеру Пупу.

Взгляд мистера Пупа на миг смягчился.

— Хорошая девочка, — прошептал он.

Потом он достал чистый бланк и послюнил карандаш.

— Имя? — спросил он.

— Элизабет, — сказала Лиззи.

— Э-ли-за-бет, — вывел мистер Пуп. — Фамилия?

— Элизабет Кар-Кар! — подсказал папа.

— Кар-Кар? — Лиззи опешила.

— Кар-Кары мы, — пояснил папа. — Кар-кар-кар! Мистер Пуп смотрел на них пристально-препристально.