Хелена Майер - Сказки на ночь

– Особенно своего младшего брата, – подтвердила Венди.

Хоть они и не всегда ладили, Венди всё же оставалась его сестрой. А Бобби и Патрик – племянниками. Скитеру искренне захотелось им помочь.

– Да, конечно. Нам будет весело! – пообещал он ребятам. – Эгей! Может, сходим на рыбалку или ещё что-нибудь придумаем.

– Я бы попросила тебя этого не делать, – сухо заявила Венди. – Патрик не очень хорошо плавает.

– Отлично. Посидим дома. Научу их играть в покер.

Глаза Венди вылезли на лоб.

– Играть в карты?! Издеваешься?

Скитер скрипнул зубами.

– Ладно, погуляем в парке, составим гербарий.

– Вот это дело, – кивнула Венди.

Скитер пожал плечами и опять покачал головой:

– Я знаю о растениях только одно: пластиковые живут дольше.

Ребята покатились от хохота.

«Ура! – подумал Скитер. – Я им понравился».

– Я, пожалуй, пойду, пока твои гости не учуяли запах крендельков с корицей, которые лежат у меня в машине. – Он решил, что лучше уйти прямо сейчас, на гребне некоторого успеха. – Желаю удачи, сестрёнка. Я приду к твоим сорванцам... – Он замолчал, ожидая, чтобы Венди закончила фразу за него.

– В понедельник вечером, – сказала Венди.

– В понедельник вечером! – Он чмокнул сестру в щёку. А как попрощаться с детьми, он не знал. Пожать руки – слишком официально, а обнимать их ему не хотелось: они толком и не знали, кто он такой. Поэтому он просто погладил их по голове и пробормотал слова прощания.

Выйдя на улицу, он обнаружил, что перед его машиной расхаживает какая-то женщина. Впрочем, машиной это можно было назвать с большой натяжкой. Машины – это для обычных людей. А Скитер сидел за рулем грузовика. Огромного, ярко-зелёного – хоть сейчас выставляй на международные ралли. Если бы... если бы он не был сверху донизу облеплен эмблемами отеля «Санни Виста Ноттингем».

– Эй, шеф, это ваша тачка? – спросила женщина. Её щеки пылали от гнева.

– Да, мадам, – отозвался Скитер. Что-то в ней говорило о том, что она здесь – главная.

– Вы видите, что ваша бандура занимает целых два парковочных места? – спросила она.

– Да, мадам, у меня машина немаленькая, – вежливо ответил Скитер.

– Но и не то чтобы очень большая, – возразила дама. Её голос был тоже вежлив, но только внешне. – Вы вполне могли бы уместиться на одном месте.

Скитер ответил ей натянутой улыбкой:

– Понимаете, дело вот в чём: этот грузовик, по правде говоря, не мой. Он принадлежит отелю, в котором я работаю. И я не могу допустить, чтобы на нём появилась хоть одна царапинка. А два парковочных места служат своего рода подушкой безопасности.

– Отелю? – Женщина повнимательнее пригляделась к нему. И увиденное ей явно не понравилось. – Вы, должно быть, брат Венди. А меня зовут Джилл.

Джилл? На лице Скитера не отразилось ничего. Откуда ему знать человека с таким именем?

– Я её подруга, – взывала к его памяти Джилл. – Та самая, которая будет на следующей неделе присматривать за детьми. В дневную смену.

– А, понятно. – Скитер вспомнил бестолковую подругу, о которой рассказывала Венди. Наверное, стоило бы с ней поговорить. – Вы собираетесь и дальше держаться столь же враждебно?

Джилл посмотрела на него, словно не знала – то ли рассмеяться, то ли треснуть его по голове.

– Зависит от вашей причёски.

Скитер отпер дверь грузовика.

– Разве вы не слышали? Это новая мода. «Я у мамы дурачок».

Видимо, вся эта затея с детьми причинит ему гораздо больше хлопот, чем он предполагал.

Обычно Скитеру не доводилось надолго задерживаться в большом бальном зале отеля «Санни Виста Ноттингем». Он туда заходил, только если требовалось что-нибудь починить. Сегодня он срочно налаживал микрофонные кабели за стойкой центральной трибуны.

– Скитер, время не ждёт, – рявкнул на него Кендал Дункан, управляющий отеля. Он и в обычные-то дни не отличался добрым нравом. А сегодняшний день был совсем не обычным. В бальном зале собралось полным-полно народу, и Барри Ноттингем должен был произнести торжественную речь – если, конечно, Скитеру удастся наладить микрофон.

– Хотел лишний раз убедиться, что нашего босса не поразит электричеством, – сказал Скитер, обматывая провод изоляционной лентой, и взял микрофон в руки. – Раз-два, раз- два, проверка, – прокатился по бальному залу его голос. – Провер-провер-проверка. Я скажу – Барри, вы скажете – Ноттингем, – пропел он. – Барри!

– Ноттингем! – громко отозвалась публика.