Алекс Т. - Сказки Бабушки Ёжки. 10 с половиной Сказок

… Надвинув на ухо жёлтый лист старой липы, ёжик посапывал в глубоком безмятежном сне. Одинокий муравей, ненароком забредший в его нору, аккуратно перебирался с иголки на иголку.

– Шёл бы ты отсель к своим, рыжий… – молвила ему бабушка Ёжка и, бесшумно покачиваясь, покинула сонное сознание Рюши.

Рыжий муравей остался безучастен к её совету… Не дано ему было услышать.

– И куда же я бегу, и куда же я бегу… – в ритм своим бегущим лапам приговаривал Рюша. – Загорать на берегу! – выскользнула из какого-то закутка в его голове неожиданная рифма.

Ёжик встал как вкопанный: «Интересно, каким это местом я могу позагорать?» Только Рюша собрался поискать ответ на этот занимательный вопрос, как ему послышался голос где-то неподалёку. Он узнал голос медведя. Убедительным басом Миша кому-то внушал:

– Делиться надо, делиться!

– Да кто ты такой, чтобы с тобой делиться?!

«Ничего себе… – подумал ёжик, подбираясь ближе, – кто это такой смелый?» Выглянув из-за куста можжевельника, он увидел крупную мохнатую шмель Таиз. Она дерзко вращалась вокруг медвежьего носа, ожидая ответа на свой вопрос. Спор происходил возле большой пышной липы, потерявшей когда-то давно тяжёлую нижнюю ветвь. Ночная гроза порывом ветра вырвала её, а на месте утраченной ветви в липе образовалось дупло, где семья лесных шмелей устроила гнездо и хранила благородный цветочный мёд.

– Да я самый большой зверь в нашем лесу! Меня подкармливать надо… особенно мёдом!

– Вот ещё! – фыркнула Таиз. – Почему это тебя подкармливать надо, да ещё и мёдом?

– Потому что большой…

– Большой-то большой, – крайне недоброжелательно прожужжала шмель, – насколько большой, настолько и бесполезный. Ишь, мёд ему подавай! А ты опылял, а ты собирал, а ты приносил? – всё больше распалялась шмель.

Миша возмущенно зарычал:

– Это я-то бесполезный?!

– Да, ты! Вот скажи, какая от тебя польза?

– Да я, я… Я всю зиму сплю!

«И я всю зиму сплю… – подумал ёжик. – Только что-то не соображу, в чём тут польза…»

– Вот невидаль! И мы всю зиму дремлем, зато всё лето работаем! – гордо прожужжала шмель. – А ты пришёл грабить наши запасы!

– Так поделитесь мёдом, и я уйду.

– Как же, щас-с! Тогда нам самим мёда на зиму не хватит. И половина наших деток не выживет… И тогда следующим летом мы соберём вдвое меньше мёда. Снова поделимся с тобой. И опять нам на зиму не хватит, и опять половина наших деток умрёт… – Таиз на мгновение умолкла и с надрывом закончила: – Наконец нас совсем не останется!

«Ну, шмель даёт! Это ж натурально шмелиный апокалипсис…» – подумал ёжик.

– И не будет ни нас, ни мёда! – нагнетала шмель. – Только ты и останешься… в расцвете своей бесполезности. – И, подводя черту полемике, шмель воскликнула: – Вот скажи, какая от тебя польза?!

В наступившей тишине витало ощущение, что моральная победа осталась за шмелью. Медведь стоял молча, понуро склонив большую косматую голову, не зная, что возразить или сделать. В тёмных медвежьих глазах блеснула печаль. Он медленно развернулся и побрёл прочь… Вид у медведя был такой расстроенный, что ёжику тоже сделалось грустно. И вдруг! Ему мучительно, нестерпимо захотелось мёда…

Меж тем Таиз нагнала медведя, победоносно описала над ним круг почёта самой себе и нечаянно подумала: «Эх, какой красавец! Ему бы крылья… и лететь вместе, лететь!» Шмель аж опешила от такой идеи – как бы прервала свой полёт и пошла пешком по воздуху. Через несколько шагов спохватилась: «О, нет-нет-нет! Сёстры меня не поймут. Жуткое зрелище – медведь с крыльями! И… летит! Из украшения нашего леса этот прекрасный экземпляр превратится в наш кошмар… – она подивилась своей фантазии: – Говорят, что красота – великая сила. Надо же, как я этой силе поддалась».

Шмель заложила эффектный вираж к самому уху медведя и мягко прожужжала:

– Эй, Миша, ладно уж, пойди возьми медку немножко. В дупле слева. Да возьми на кончик коготка, не больше! Я скажу сёстрам, чтоб тебя не трогали.

Медведь остановился и недоверчиво уставился на шмель. Подумал: «На медвежонка с крыльями похожа, и как я раньше не замечал…»