Наталия Рябова: Сказка об отважном рудокопе и маленьком красном человечке

«Спасите, помогите, люди добрые! Разыщите дочь мою любимую. Подхватили ее ветры буйные, унесли неведомо куда. О горе, горе мне, пропала дочь моя!»

Рудокопы слушали вопли несчастного старика, но ничем не могли помочь ему.

Вот что поведал им слепой старик.

…Любил пастух свою дочь Бьюти больше всего на свете. Жили они высоко в горах в бедной хижине. А когда началась война и пастуха забрали в солдаты, Бьюти ушла в услужение к одной сварливой старухе. Бьюти была приучена к труду и в доме старухи пасла гусей, мыла посуду, мела полы. Однако, кроме упреков, ничего от старухи не слыхала.

Отец вернулся домой через три года слепым. А слепой солдат никому не нужен. С помощью добрых людей добрался он до родных мест и сразу же отыскал дочь. Этот день был для Бьюти и ее отца самым счастливым.

Пастух снова нанялся пасти овец, конечно, не без помощи Бьюти. Иначе разве кто-нибудь доверил бы слепцу своих овец. Это Бьюти пасла стадо; стерегли его большие собаки — овчарки; руководил же всем слепой солдат. На вольном горном воздухе красота Бьюти еще больше расцвела. Слава о ней разнеслась не только по поселку, но и по другим селениям. Многие парни поднимались на стойбище пастуха сватать его дочь, но девушка не хотела расставаться с отцом и всем отказывала. Так и жили бы слепой пастух и красавица Бьюти, заботясь друг о друге, не случись беда.

Джо и Джок обрадовались случаю уйти из ненавистной шахты. Неравнодушный к чужому горю, Джек тоже хотел помочь пастуху. Но старый Джон сказал, что не может остаться без работников и отпустить сразу всех сыновей. Сначала пойдет старший сын. Если ему не удастся найти дочь пастуха и он вернется домой ни с чем, на поиски отправится средний сын, и только в последнюю очередь старый Джон отпустит Джека.

Быстро собрался Джо. Положил в котомку запасную рубаху, краюху хлеба, головку овечьего сыра. Надел новые сапоги. Взял в руки палку и отправился в путь-дорогу.

Джо вовсе и не собирался искать дочь пастуха. А, воспользовавшись удобным случаем, решил уйти подальше от родного поселка, подыскать легкую работу и зажить в свое удовольствие.

Раздумывая о своей будущей легкой жизни, он шел и шел, то поднимаясь в горы, то спускаясь в долины. А когда почувствовал усталость, то сел под высокой сосной недалеко от прозрачного как стеклышко ручья, расстелил платок и вынул хлеб с сыром. Только собрался поесть, как услышал откуда-то сверху тоненький голосок:

Посмотрел Джо вверх. Видит на сосне большое воронье гнездо. Птенцы раскрыли клювы и громко кричат. А среди них мечется какое-то маленькое красное существо. Не то крошечный человечек, не то зверюшка. Усмехнулся Джо. На что ему нужен такой карлик? Будет он из-за него лазить по деревьям! Отвернулся Джо. Сидит, ест и делает вид, будто ничего не слышит.

Не дождавшись помощи, маленький человечек расшвырял воронят в разные стороны и вылез из гнезда. Прыгая, словно белка, он ловко спустился по веткам вниз. Встал против Джо и смотрит, как тот ест. А у самого в глазках красные огоньки так и вспыхивают.

Видит Джо, покрыт этот крошечный человечек с ног до головы блестящей ярко-красной шерстью. Вот так диковина! Рассматривает Джо невиданного человечка, а сам жует.

— Дай и мне поесть, — попросил Красный человечек.

— Тебя только мне и недоставало, — ответил Джо, укладывая оставшиеся хлеб с сыром в котомку. Собрал он крошки с платка — и в рот. Потом, не торопясь, поднялся, взял в руки палку и, не глядя на Красного человечка, собрался в путь. Блеснули красные искорки в глазах маленького человечка, и сказал он с усмешкой:

С этими словами Красный человечек повернулся спиной к Джо и пошел прочь. А Джо только расхохотался ему вслед.

Стал он подниматься в гору. Шел, шел, день сменяла ночь, и снова наступал день, а гора все не кончалась. Так и не встретил он на своем пути не то что легкой работы, но даже человеческого жилья. И вернулся старший брат домой ни с чем.

Собрался в путь-дорогу средний брат. За спиной котомка, а в ней чистая рубаха, краюха хлеба да головка сыра. В руках палка, на ногах новые сапоги. Рад, что от шахты избавился. А про дочь пастуха и думать не хочет. Надеется счастье свое найти вдали от родного поселка. Шел он, шел, пока не устал и не проголодался. Сел под сосной, разостлал платок. Только собрался отрезать ломоть хлеба, как услышал сверху тоненький голосок: