Сост Марк Ватагин - Медноволосая девушка. Калмыцкие народные сказки

— Милый маленький Дамбин-Улан,— лама сказал,— ты еще не окреп, рано тебе воевать. А тот богатырь живет далеко-далеко.

Быстро встал отважный Дамбин-Улан. Гневом сверкали острые его глаза.

— Думал я, что вы благословите меня,- он сказал.

Мигом на Давшурин-Хурдун-Хара, коня своего, вскочил.

Слева направо, по ходу солнца объехал сто восемь хурулов и на юго-восток поскакал. Семью семь — сорок девять дней мчался Дамбин-Улан. Не замечая ни времени, ни пространства, гнал своего коня. На высокую гору взлетел и начал с вершины смотреть. Зоркими своими глазами видел далеко-далеко. И увидел вдали старика, охранявшего скот.

— Отец, чей вы пасете скот? — подъехав, спросил богатырь.

— Это скот Довджи-Цаган-хана,— ответил старик.— А ты, малыш, кто такой, чей ты сын?

— Отец мой — великий Довджи-Цаган-хан, я — Дамбин-Улан, еду Бор-Улан-хана покорять.

— Нет, малыш, ты еще не окреп, чтоб драться с богатырем. Он уже третий год готовится к страшной войне. Хочет он покорить нашу страну.

— Разве можно так говорить, когда враг к бою готов! — воскликнул Дамбин-Улан.

Прыгнул он на коня, ударил плетью его восемь тысяч раз и дальше, на юго-восток скорей поскакал.

Давшурин-Хурдун-Хара так скакал, что передние ноги на день уходили вперед. Кто спереди на коня смотрел, думал, что это степной серый заяц бежит, кто сзади на коня смотрел, думал, что это звонкая стрела летит, кто сбоку на коня смотрел, думал, что это пуля из ружья летит, кто сверху на коня смотрел, думал, что это быстрокрылая птица летит, а кто снизу на коня смотрел, думал, что это могучее море шумит. В нитку вытягивался конь, подбородком отталкивался от земли. От дыхания Аранзала-коня травы ложились плашмя, а пыль от копыт коня подымалась до самых небес. Долго мчался отважный Дамбин-Улан. Достиг, наконец, великой снежной горы. Взлетел он на гору, слез с коня и начал зорко смотреть. Но нигде-нигде ничего не увидел он. Снова сел на коня и на юго-восток поскакал. Семью семь — сорок девять дней мчался вперед. И вот на восходе увидел он, наконец, сияющий желтой крышей большой золотой дворец. Это и был Бор-Улан-хана главный дворец. Казалось, в воздухе небывалый дворец висит. Нет никакой опоры внизу, нет никакой зацепки вверху. Подъехал смело к нему храбрый Дамбин-Улан. У пестро-черного знамени хана коня своего привязал. Правой рукою плеть свою крепко сжал. Дверь распахнул и быстро вошел во дворец. Он увидел пирующих богатырей. Семерых одним шагом перешагнул и в дальнем углу, поближе к хану, сел на ширдык. Подносчик вина наполнил огромную чашу вином и поднес ее четырем богатырям, соседям Дамбин-Улана, а его обошел.

«Как же так получается, я ведь гость, а мне не хотят поднести вина?!»—подумал Дамбин-Улан. Подносчик с чашей снова его обошел.

«Может, у них обычай такой: сначала дважды своим поднести, а потом уж гостям»,— подумал Дамбин-Улан. Но и в третий раз подносчик его обошел. И тогда схватил подносчика Дамбин-Улан. За правую руку подносчика он схватил.

— Ты, видно, привык ханским богатырям угождать! — крикнул он и так его оттолкнул, что вылетел тот из дворца.

Чаша была так велика, что ее едва поднимали семьдесят человек. Но подносчик был богатырь. Он один ее поднимал. Дамбин-Улан взял чашу одной рукой, налил в чашу вина и мигом ее осушил. Так он выпил семьдесят чаш подряд. При каждом шаге земля проваливалась под ним — так он окреп.

— На слабой почве построили вы дворец,— с усмешкой сказал богатырь.

Раскрасневшийся на свое место сел Дамбин-Улан. Вынул из кармана трубку с голову быка, с верблюжью голову охапку табаку в нее положил, прикурил от огромной, с лошадиную голову тлеющей головни и начал курить-дымить. И услышал разговор богатырей:

— Как говорится, добыча сама волку в пасть бежит, сам к нам пришел, голыми руками сейчас мы его возьмем.

В это время лихой богатырь хан Бор-Улан сказал:

— В гости к нам приехал один человек. Надо его угостить, а потом расспросить, зачем он приехал к нам.

Тогда подносчик вина огромную чашу поднес ему. Выпил Дамбин-Улан семь чаш одну за другой. Встал и начал прохаживаться взад-вперед. И громко сказал:

— Отец мой — Довджи-Цаган-хан, который семь поколений не воевал, я — Дамбин-Улан, конь мой — Давшурин-Хурдун-Хара. Слыхал я, что хочешь ты напасть на нашу страну. Вот и приехал я опередить тебя. Слыхал я, что втрое ты сильнее меня. Вот и приехал я победить тебя. Коня твоего Боденгин-Бора себе возьму, чтобы в гости ездить на нем, красавицу-ханшу, которой вечно пятнадцать лет, в жены себе возьму, богатырей твоих в плен заберу, чтобы в походах моих охраняли они меня, тебя самого разрежу я на куски и по степи разбросаю, чтоб птицы съели тебя.