Жорж Санд - Бабушкины сказки

То, о чем я расскажу вам, происходило в дикой и далекой стороне, называемой в то время Жеводанской провинцией. Там среди пустыни, лесов и крутых гор стоял одинокий заброшенный замок Пиктордю. Печален, очень печален был его вид, он как будто скучал, точно человек, который, привыкши принимать гостей и задавать пышные праздники, вдруг перед смертью видит себя больным, немощным и всеми покинутым.

Господин Флошарде, знаменитый на юге Франции художник, проезжал в почтовой карете по дороге, идущей вдоль берега маленькой речки. С ним была его единственная восьмилетняя дочь Диана, за которой он ездил в монастырь Визитандин-де-Манд и которую он вез домой, потому что она заболела перемежавшейся через два дня на третий лихорадкой, мучившей ее в продолжение почти что трех месяцев, вероятно, вследствие быстрого роста. Доктор советовал ей родной воздух, и Флошарде ехал с ней в свою хорошенькую виллу, которая находилась в окрестностях Арля.

Выехав из Манда накануне того дня, с которого я начинаю мой рассказ, отец и дочь сделали небольшой круг, чтобы повидаться со своей родственницей. Ночь они должны были провести в Сен-Жан-Гардонанк, который называется теперь Сен-Жаном ди-Гард.

Это происходило задолго до существования железных дорог, тогда, когда во всем подвигались несравненно медленнее, нежели теперь. Пускаясь в путь в экипаже, они могли приехать к себе только на другой день. Ехали они тихо еще и потому, что дорога была отвратительная. Господин Флошарде вышел из коляски и шел рядом с извозчиком.

– Что это такое перед нами? – спросил он его. – Какая-нибудь развалина или просто гряды беловатых скал?

– Что вы, сударь, – ответил извозчик, – да разве вы не узнаете замка Пиктордю?

– Как же я могу узнать, когда я вижу его в первый раз. Я никогда не ездил по этой дороге и уж конечно никогда более по ней не поеду, она ужасна, и мы совсем не подвигаемся вперед.

– Терпение, сударь. Зато эта старая дорога гораздо ближе новой; по новой вам бы пришлось до заката солнца сделать семь лье, а по этой не более двух.

– Но если нам придется ехать по этой кратчайшей дороге пять часов, то я не вижу никакой выгоды.

– Вы, сударь, изволите шутить. Мы не более как через два часа будем в Сен-Жан-Гардонанк.

Господин Флошарде вздохнул, думая о своей маленькой Диане. Это был день приступа лихорадки, и он, выезжая, надеялся, что до заката приедет в гостиницу и уложит ее в постель, где она обогреется и отдохнет. Воздух на низменности был сырой, солнце уже закатывалось; он боялся, чтобы она еще более не разболелась, если ей придется во время пароксизма лихорадки провести холодную ночь в карете, трясясь по старой дороге.

– Значит, – сказал он кучеру, – эта дорога совершенно заброшена?

– Да, сударь, эта дорога была сделана для замка, и замок теперь также заброшен.

– А он мне кажется еще таким богатым и обширным. Почему же это там более не живут?

– Потому что настоящий владелец получил его в наследство тогда, когда он разрушался, а для того, чтобы поправить его, у него нет средств. Замок этот во время оно принадлежал богатому барину, который там много делал глупостей, задавал балы, комедии, игры, празднества и тому подобные вещи. Сам он разорился, потомки его не поправились точно так же, как и сам замок, который, хотя и сохраняет величественный вид, но в один прекрасный день обрушится со своей высоты в реку и частью на дорогу, по которой мы теперь едем.

– Лишь бы нам удалось сегодня проехать, а там пусть валится сколько ему будет угодно! Но что у него за такое странное название, Пиктордю?

– Его назвали так по имени вон той горы, видите, которая выходит из-за леса над замком и которая как будто разворочена огнем. Говорят, что в древние времена вся эта местность была выгоревшей. Эти страны назывались вулканическими. Я готов спорить, что вы не видали ничего подобного?