Андрей Белянин - Два домовых дома [litres]

– Куда? – кротко спросила Александра Александровна. – Не на вокзале же ей жить?

– Да почему, в конце концов, это должно быть нашей проблемой? – Глаша зевнула и сделала большой глоток чая в надежде разлепить глаза.

– Потому, – многозначительно сказала мама и, помолчав, добавила: – Она пришла из того… волшебного мира, а уйти назад не может, забыла как. Поэтому она в нашем мире бродяжничает, спит, как бомж, на вокзале. Как ты думаешь, хорошо это?

– Отвратительно, мам, я аж проснулась.

– Вот именно. Она же ещё ребёнок. Попала к нам случайно, подружилась с Егоркой, бабушка и папа её конфетами кормили. Я не могу ей сказать, чтобы она шла обратно жить на вокзал и воровать крошки у голубей. Понимаешь?

– Угу, – уныло протянула старшая дочь Красивая. – А где она, кстати? И братец со своим небритым дружком? Чёт тишина такая подозрительная в доме…

– Да спят они ещё. У Егорки в комнате на полу надувной матрас для Аксютки накачали. Они ж до ночи вчера бегали, в пиратов играли, – Александра Александровна закатила глаза, – а теперь отсыпаются.

– Везёт… – мечтательно вздохнула Глаша.

– Сложный экзамен? – Мама погладила Глашу по голове.

– Стати-и-истика, – сжав зубы, прорычала младшая Красивая, сделав страшное лицо.

Меж тем в комнате Егора Красивого не было тихо. Нет, сам Егор спал, как и полагается семилетнему мальчику – тихо и спокойно. А вот домовые, развалившиеся на матрасе, спокойным сном похвастаться не могли. Гаврюша храпел, как трактор, а Аксютка шумно сопела, периодически причмокивала губами и постоянно вертелась во сне. Неудачно повернувшись, она ткнула Гаврюшу локтем под рёбра, он сразу проснулся и взвыл:

– А-ай! Ты чего дерёшься?! – Он толкнул перепуганную домовую в плечо. – Больно знаешь как?!

– Да я специально, чё ли?! – возмутилась Аксютка, потирая плечо. – Я ж во сне! Чё ты орёшь?

– А неча во сне вертеться как уж на сковородке! Припёрлась на чужое спальное место, а сама вертится и вертится! Может, глисты у тебя?

– Нет у меня глистов!

– И мозгов тоже нет?!

– Да не кричите вы, – недовольно пробурчал мальчик, протирая кулачками глаза. – Я так хорошо спал, мне пираты снились… эх…

– А тебе б всё пиратствовать, Егор Красивый, – угрюмо заметил Гаврюша, вскакивая с матраса на ноги. – В жизни есть вещи и поинтереснее, чем всякие там пиратские приключения.

На домовом была надета старая Егоркина пижама, из которой мальчик уже вырос. Вечером он помылся в душе и даже почистил зубы щёткой из дорожного набора, который дают в поездах. Бабушка собирает такие наборы из малюсеньких пасты и щёток, храня их в большом хрустящем пакете.

Аксютке тоже пришлось мыться, чиститься, стричь ногти, а оранжевые волосы мама Красивая лично заплела ей в две тугие косички, торчащие как две спелые морковки.

– Это какие такие вещи могут быть интереснее пиратских приключений? – удивился Егор.

– А такие! Узнаешь после завтрака. Хочешь со мной пойти сугубо важное дело делать?

– Конечно!

– А можно я тоже с вами пойду? – Аксютка поправила футболку Глаши, которую ей выдали вместо ночной рубашки. Она доходила ей почти до пяток, но была слишком широкой в плечах, так что рукава свисали ниже локтей.

– Нет! – сказал, как отрезал, Гаврюша. – Тебя только там не хватало!

– Но…

– Без всяких «но»! Я тут старший домовой! Всё! Пошли зубья чистить! И чтоб без выкрутасов у меня! Я вам… у-ух!

Гаврюша сурово свёл брови и распахнул дверь детской. Егор и Аксютка безропотно потопали следом. В отсутствие взрослых главным в доме конечно же становится домовой! Тут уж особо не забалуешь…

Через пару минут Александра Александровна и её дочь Глаша наблюдали в ванной цепочку из одного мальчика и двух домовых, аккуратно выстроившихся друг за другом по старшинству. Небритый Гаврюша яростно начищал зубы щёткой, отплевываясь цветной пастой. Аксютка ждала своей очереди, вертя свою щётку в руках, а Егор Красивый стоял позади всех и звонко зевал.

– Привет, мам! – сказал он, обернувшись. – Привет, Глаша.

– Доброе утро, Егорушка, Гаврила и Ксения.

– И фам обжое утжо, – не выпуская щётки из зубов, сказал домовой, вытирая с бороды зубную пасту.

– Здра-асте… – широко улыбнулась Аксютка и помахала ручкой.

– Мам, я так не скоро в институт попаду, – скептически осмотрев собравшихся в ванной, пожаловалась Глаша. – А у меня экзамен. А мне ещё голову феном сушить.

– Да мы быстро, – улыбнулась Аксютка и пнула Гаврюшу в бок, чтобы он поторапливался.