Элизабет Рудник - Аладдин

Волшебник снова стукнул посохом о землю, отчего зал содрогнулся еще раз.

— Или мне лучше сказать… Аладдин? — Он взмахнул жезлом над молодым человеком, и воздух наполнился дымом.

Юноша испытал странное ощущение, будто его схватили миллионы невидимых рук. Когда дым рассеялся, он глянул вниз и застонал. Исчезли роскошные одеяния принца Али. На нем снова были лохмотья бродяги. Он медленно поднял голову и встретился взглядом с Жасмин. «Ну, по крайней мере теперь она знает правду», — с грустью подумал молодой человек.

— Это самозванец, — смакуя каждое слово, произнес Джафар. — Вор, да к тому же еще и не слишком хороший. — Он поднял лампу. — Даже имея лампу, ты не смог добиться ничего стоящего. Ты ничтожество! — обратился он к парню. — Ты меня жутко утомил, но мне больше не придется тебя терпеть, потому что я обреку тебя на медленную мучительную смерть в изгнании на краю земли! — Колдун взмахнул жезлом, красные глаза змеи ярко загорелись, когда по скипетру потекла магическая сила.

Последнее, что услышал Аладдин, прежде чем мир вокруг исчез, были испуганные возгласы Жасмин и ее отца. В отчаянии он вытянул руку и увидел, как к нему бросился Абу. Даже теперь, когда хуже уже и быть не могло, друг его не бросил. Ровно в тот миг, когда обезьянка коснулась его, в глазах юноши побелело, а потом все вокруг исчезло.

Жасмин смотрела туда, где лишь мгновение назад стоял Али. А точнее, Аладдин. Теперь там осталась лишь пустота. Он просто растворился в воздухе.

И она понятия не имела, куда он перенесся, не знала, что и думать.

Он ей соврал. И притом не единожды. Обманывал снова и снова. Лгал ей в лицо, даже когда она догадалась, что это он был тем самым юношей на рынке. И к тому же заставил почувствовать себя так глупо из-за ее сомнений — вполне оправданных, как теперь выяснилось. Ей бы следовало разозлиться. Но почему-то Жасмин не могла. На самом деле ей было просто страшно. Страшно, что он исчез и никогда больше не вернется. Страшно, что, может быть, это она лжет самой себе, ведь, если подумать — если как следует подумать, — она все это время знала правду. Просто ей проще было верить, что тот, кого она полюбила, — принц, а не оборванец.

Теперь это уже не имело значения. Джафар был невероятно зол. Принцесса с опаской наблюдала, как колдун ходит взад-вперед перед троном, сжав жезл с такой силой, что костяшки на пальцах побелели. Наконец он остановился и посмотрел на тех, кто еще оставался в зале.

— Я бы, конечно, мог всех вас просто убить, — начал он, — но такой расплаты за все годы унижения и пренебрежения было бы недостаточно. — Визирь замолчал и посмотрел на султана. — Я хочу, чтобы ты страдал.

Жасмин вскрикнула, когда Джафар стукнул посохом по полу, и отец упал. Он лежал на полу, прижимая руки к груди, а Жасмин в отчаянии оглядывалась, не зная, что предпринять. Колдун, похоже, наслаждался каждой минутой страданий своего бывшего господина.

— Достаточно ли в качестве наказания заставить тебя наблюдать, как я управляю твоим королевством? — продолжал размышлять вслух Джафар. Его взгляд остановился на Жасмин, глаза впились в нее, будто ледяные кинжалы. — Ты думаешь, это и есть боль, принцесса? — Он покачал головой и снова обратился к султану: — Нет. Пожалуй, вдобавок я заставить тебя смотреть, как я заберу у тебя самое дорогое… и женюсь на твоей дочери.

— Нет! — крик вырвался у Жасмин прежде, чем она успела хотя бы попытаться сдержать его. Выйти за Джафара? Да она скорее умрет. От одной мысли ее замутило. Если уж она полагала, что станет беспомощной, когда выйдет за принца, оставалось лишь гадать, что принесет ей брак с Джафаром. Что говорить о счастье народа — она и сама едва сможет жить. Принцесса покачала головой. «Нет, — решительно подумала девушка. — Я никогда не стану женой этого человека».

Отец, казалось, был с ней согласен. С трудом поднявшись на ноги, он сделал шаг к Джафару.

— Этому не бывать, — сказал султан дрожащим голосом.

Джафар пожал плечами.

— Тогда я убью ее драгоценного папочку, — заявил он, будто это для него было так же легко и просто, как прихлопнуть муху. Подняв жезл, колдун снова принялся мучить пожилого человека. Султан корчился в агонии. Лицо его бледнело все сильнее по мере того, как боль становилась невыносимой.

При виде страданий отца Жасмин разрыдалась. Джафар не остановится, пока действительно не убьет его. Она яростно вытерла слезы. Похоже, остался лишь один способ остановить его и спасти султана. Выступив вперед, она подняла руку.