Элизабет Рудник - Аладдин

С неприятными личностями вроде Джафара Аладдину приходилось сталкиваться и прежде, так что он решил, что будет вести себя так же, как и всегда. А именно импровизировать.

— Не понимаю, о чем вы, — он вновь изобразил неведение.

Джафар поднял его голову, так что теперь они смотрели в глаза друг другу.

— Должен признать, я впечатлен, — сказал визирь, обдавая Аладдина своим горячим дыханием. — Не ожидал такого от уличного оборванца, восхищаюсь твоей амбициозностью. Проблема в том, что твои цели противоречат моим.

— Здесь явно какое-то недоразумение, — проговорил самозванец, все еще пытаясь изображать принца. — За кого бы вы меня ни принимали, я уверен, мы сможем прийти к соглашению. Когда я женюсь на дочери султана…

На это его похититель лишь громогласно рассмеялся.

— Поверь, договариваться с тобой я не собираюсь, — сказал он голосом, полным ненависти.

Аладдин побледнел, убедившись в безвыходности своего положения. Джафар знал, кто он на самом деле. Слово визиря против его слова — конечно же, султан скорее поверит своему советнику. Похоже, придется распрощаться со всеми мечтами, включая будущую жизнь с Жасмин.

— Видишь ли, — проговорил Джафар, — если я выброшу тебя вот с этого балкона и ты на самом деле тот, за кого себя выдаешь, ты утонешь, а я избавлюсь от принца Али. — Он прошел вглубь и распахнул двери на балкон. Далеко внизу слышался плеск воды. — А выжить ты сможешь, только если у тебя есть лампа. Получается, я в любом случае узнаю ответ на свой вопрос. Итак, в последний раз, где лампа?

Аладдин замотал головой, уже по-настоящему растерявшись. Выхода не было. Это не то, что стащить с прилавка яблоко, заговорить продавца и не заплатить. Перед ним был беспринципный убийца. Джафар хотел избавиться от него и располагал для этого достаточной властью.

— Послушайте, я не знаю, за кого вы меня принимаете… — Аладдин не договорил.

Джафар поднял палец и безжалостно улыбнулся.

— Ну тогда прощай, Аладдин.

Он повернулся к стражникам и жестом подозвал двух самых крупных. Те выступили вперед, подхватили стул, к которому все еще был прикован юноша, и сбросили его с балкона.

Аладдин падал. Летел все быстрее и быстрее, ветер трепал волосы и свистел в ушах. В это показавшееся вечностью мгновение ему поневоле вспомнилось, что в последний раз ветер вот так бил ему в лицо, когда они неслись по небу вместе с Жасмин. На сей раз его душу заполонило отчаяние, а не восторг.

Пленник судорожно дергал за веревки, которыми был привязан к стулу. Бесполезно. Они были хорошо затянуты, да и падал он слишком быстро.

Несчастный с плеском рухнул в мутную воду, едва успев сделать глубокий вдох за мгновение до удара. Затем началось стремительное погружение, тяжелый стул неумолимо тянул свою ношу на дно. Молодой человек отчаянно пытался рассмотреть что-нибудь в темной пропасти, но кругом была лишь чернота. Легкие уже готовы были взорваться. Надо было сказать Джафару правду и отдать лампу! И с самого начала открыться Жасмин. Теперь уже слишком поздно. Все кончено.

А потом он увидел нечто, отчего его сердце забилось быстрее. Лампа! Она опускалась вслед за ним. «Лбу!» — подумал Аладдин, и в душе всколыхнулась волна надежды. Маленький друг, должно быть, сбежал и нашел лампу. Теперь у него был шанс. Пусть ничтожный, но это все же лучше, чем совсем ничего.

Через миг он ударился о песчаное дно рва, стул опрокинулся набок. Юноша в отчаянии наблюдал, как лампа тоже опускается все ниже и ниже и замирает на дне в нескольких футах от него. Собрав все оставшиеся силы, Аладдин принялся извиваться вместе со стулом, пытаясь придвинуться ближе к лампе. Каждое движение причиняло сильную боль, но он не останавливался, пока не оказался рядом с лампой. Пальцы были от нее в нескольких дюймах. Оставалось лишь дотянуться и коснуться тускло блестевшей поверхности. На это усилие потребовалось истратить последние остатки воздуха, несчастный почувствовал, как легкие горят, а глаза закрываются. Ему не выбраться. После всего, что он сделал, после всего, через что прошел, он умрет на дне рва, и никто об этом не узнает.

«Нет!» — громко прозвучал голос в голове Аладдина. Он открыл глаза, судорожно дернулся, а затем весь мир окончательно погрузился во тьму. От последнего движения стул покачнулся, и безвольно повисшая рука молодого человека коснулась лампы.

Потерявший сознание Аладдин не видел, как из медного носика появился Джинн. Не наблюдал он, как тот озирался, не понимая, как оказался под водой. К счастью, спустя мгновение он заметил юношу и пришел в смятение. Джинн бросился к нему, принялся трясти. Аладдин не реагировал.