Василий Криптонов - Ани и воздушные шарики

— А где твои родители? — спросила Ани.

Питер помолчал. Потом не то шутливо, не то сердито спросил:

— А твой папа где?

— Нет его у меня, — беспечно ответила Ани.

— А как же ты тогда появилась?

— Мама говорит, она сама меня выдумала.

Питер задумчиво откашлялся. Теперь они летели над озером, изучая свои отражения в неверном свете луны.

— А мои папа и мама исчезли, — сказал Питер. — Были-были, а потом — раз! — и нету. Я проснулся утром, а дом — пустой.

— Страшно было? — шепнула Ани, кутаясь в одеяло.

— Немножко, сначала. А потом привык.

Питер говорил неуверенно, будто сам себя спрашивал: привык ли?

— Переезжай к нам, — предложила Ани. — Мама тебя усыновит.

— Но ведь где-то же есть моя мама, — запротестовал Питер. — Что если она вернется, а я — усыновленный?

— А ты не пытался ее отыскать?

— Где мне, — вздохнул Питер. — Шарик не умеет летать, а штурвала от острова у меня нет. Но я каждый день смотрю в небо и ищу шарик мамы с папой. Он знаешь, какой был? Сиреневый! Как увижу — сразу улечу к ним.

Облачка медленно плыли к дому Ани.

— Лучше все-таки усыновляйся, — решила девочка. — Если ты улетишь, мне будет скучно.

Питер долго молчал, а потом спросил:

— Скажи, Ани, а откуда у тебя красный воздушный шарик?

Настроение от чудесного вечера и волшебной ночи испортилось совершенно. Ани вспомнила Виктора.

— Не важно, — сказала она грубо. — Мой, и всё. Чего пристал?

До самого дома Питер не сказал ни слова. Ани тоже молчала. Дулась на Питера, но еще больше — на себя. Вот бы он сейчас сказал что-нибудь такое, теплое, доброе, «простительное», чтобы не пришлось самой извиняться.

Питер услышал ее мысли. Уже в комнате, когда Ани думала, что он уснул, послышался его тихий, грустный голос:

— Ани, можно я подарю тебе свой воздушный шарик? Он совсем дурацкий, гораздо хуже твоего, но он — лучшее, что у меня есть.

Никогда раньше у Ани не спрашивали разрешения что-то подарить. Она так удивилась, что не задумываясь ответила:

— Конечно, можно! — И прибавила, подумав: — Спасибо.

Она заснула, улыбаясь, думая о том, сколько завтра будет игр и веселья, и какой хороший у нее друг…

А утром Питер исчез, вместе со своим островом.

Ани проснулась у себя в постели. Облачко под утро начало таять, растворяться в воздухе — облачка ведь долго не живут в неволе — и, не желая, чтобы Ани грохнулась на пол, аккуратно прилегло на кровать и стало потихоньку истончаться.

Утро было как утро. Самое обычное, но отчего-то тревожное и грустное. Ани села на постели, потерла глаза. Посмотрела на открытое окошко, потом — на простынь, валяющуюся на полу, и вспомнила: Питер! Вчера он совершенно точно был тут, а значит, и сейчас где-то поблизости. Ани вскочила, распахнула дверь, выбежала из комнаты и остановилась. Дома не было никого. А что если ее мама исчезла так же, как родители Питера?!

Но вот скрипнула входная дверь.

— Мамочка! — обрадовалась Ани и бросилась обнимать вошедшую женщину.

Мама рассеянно погладила Ани по голове, потом опустилась на корточки и отодвинула ее от себя. Строго-строго посмотрела в глаза.

— Ани, вы с Питером вчера не ссорились?

— Да нет же! — удивилась Ани. — Мы подружились. Питер подарил мне свой воздушный шарик, мы играли, он рассказал, как исчезли его мама и папа, а потом мы хотели, чтобы он к тебе усыновился!

Слушая, мама мрачнела всё больше.

— «Мы хотели»? — переспросила она. — Или ты хотела, но так много трещала, что самой казалось, будто говорят двое?

Ани призадумалась. Мама просто так вопросов не задавала. Теперь, вспоминая вчерашний вечер и, особенно, ночь, Ани подумала, что Питер, пожалуй, и вправду был какой-то грустный, и, кажется, не очень-то хотел усыновиться. Но вот почему он грустил, когда Ани предлагала ему такое потрясающее дело? Это было непонятно.

— Он плачет, да? — пробормотала Ани. — Ну, я тогда схожу, извинюсь. Но я не знаю, за что, я не хотела его обидеть.

— Не выйдет извиниться, — сказала мама. — Питера нет.

— Как? — ахнула Ани. — Куда он мог деться? Он спрятался? Я мигом его отыщу!

— Нет-нет, дочка, не всё так просто. Ночью Питер взял мой штурвал и мою фуражку, ушел на свой остров и улетел вместе с ним, пока мы спали.

Ани, раскрыв рот, хлопала глазами. Мама сжалилась, погладила ее по руке и добавила чуть ласковей:

— Бывает так, что хочешь извиниться, а человек уж улетел. Поэтому извиняться лучше сразу, даже если кажется, что не за что. Ну представь, если бы я исчезла, а Питер предложил тебе «удочериться»?