Эсфирь Эмден - Приключения маленького актера, или Повесть о кукле Петрушке и девочке Саше, об их друзьях и недругах

И вот они топают, хлопают, торопят артистов!

А Петрушка исчез, пропал, как будто провалился куда-то…

Олег уже в третий раз проигрывает на своем маленьком аккордеоне бравурный вступительный марш, стараясь не слышать Мусиного шипения и заискивающим шепотом подавая ей ненужные советы — еще раз посмотреть там-то и там-то.

Но Петрушка пропал бесследно.

В это время за ширмой появилась Саша. Она не смогла усидеть дома и нарушила прямое распоряжение Клавдии Григорьевны. Правда, она постаралась пораньше выполнить почти все, что было написано в расписании: и убрала комнату, и за хлебом сходила. Но вместо того чтобы сесть заниматься, схватила Петрушку и побежала на спектакль. Хоть второе действие посмотреть!

Но оказалось, что спектакль еще не начинался. Саша сразу поняла, что за ширмой что-то случилось, и поспешила на помощь.

— Саша, беги скорей к нам домой — мы, кажется, забыли там Петрушку! свистящим, трагическим шепотом взмолилась Муся.

— Хорошо, — торопливо согласилась Саша. — А своего я оставлю тут. Можно ему пока побыть у вас?

— Мусенька! — И голова Олега показалась за ширмой. — Мусенька! Идея!

Но Муся уже поняла его. Она схватила Сашиного Петрушку и быстро оглядела его своими круглыми глазами.

— А сумеет? — шепотом спросила она у Саши.

— Он сумеет, сумеет! — торопливо зашептала сразу все понявшая Саша. — Я ему показывала! Мы играли всю вашу пьесу!

У Петрушки даже дух захватило от волнения…

Но вот уже на нем костюм тракториста. И Мусина рука ставит его на ширму…

— Здр-расьте! — кричит Петрушка. — Вы не видели мой тр-рактор-р?

Его встречает хохот зрителей, и сразу же несколько голосов предлагают ему взаймы своего «коня». И Петрушка отвечает им, острит, каламбурит, и скачет, и юлит, и рулит, и спорит с сусликами, и дерется с медведем. Вот это жизнь!

А Саша с замирающим сердцем стоит за ширмой, в глубине ее, чтобы не мешать Мусе. Туда, в публику, она не может сейчас пойти: она слишком волнуется за Петрушку.

Но все идет прекрасно. Зрители в полном восторге.

И даже Муся, строгая Муся, довольна.

— Молодец! — говорит она Петрушке после окончания спектакля. — Я бы тебя взяла в наш театр, да, боюсь, Саша не отдаст.

— Берите, — грустно говорит Саша. — Пока не найдется ваш Петрушка… тихонько добавляет она.

Сначала было совершенно темно. Попискивала какая-то птаха. Осторожно шуршали ветки. Петрушка, лежавший под кустом, на холодной земле, вздыхал и тосковал.

Его так небрежно и неуважительно потеряли. То, что они торопились, не могло послужить им оправданием. Торопливость хороша только при ловле мышей, а не в искусстве. Конечно, искусство требует жертв, и он готов принести их. Но нужна ли эта жертва, целесообразна ли она?

Так размышлял Петрушка, лежа под кустом, на холодной земле.

Все эти и другие давно известные изречения приходили в его голову не случайно. Дело в том, что Петрушка этот был не простой, а ученый. В течение долгих лет его работы в театре он сопровождал Олега и Мусю во всех их странствиях, бывал вместе с ними на всех диспутах и конференциях и набрался там такой учености, что сам себе удивлялся.

Лежа сейчас в холодной тени куста, Ученый Петрушка размышлял о судьбах кукольного театра и о том, нужен ли сегодня театр Петрушки.

«Я устарел! — думал он с гордостью, упиваясь этими печальными словами. — Я уже никому не нужен».

В этот момент холодная лягушка прыгнула на его руку, но Петрушка даже не заметил этого. Когда он думал о себе, он больше ничего не замечал.

«Однако истинное искусство не стареет, — продолжал он размышлять. — Стало быть, я еще не устарел. Искусство вечно. Они не понимают этого…»

«Они» — это были Олег и Муся, которых Ученый Петрушка презирал. Они почти никогда не участвовали в диспутах. Они только молча слушали, иногда робко вставляя словечко, а потом брали на плечи свои мешки и снова отправлялись в поход.

И его, ученого, умудренного артиста, не выносившего громких голосов и резких движений, — его тащили, как какую-то кладь, иногда даже вниз головой, трясли в вагонах, а потом выпускали на сцену и заставляли потешать невежественных зрителей. Что понимали они в искусстве?