Дарья Донцова - Лекарство от доброзлобия

– А вот поклюй-ка, – раздался незнакомый голос, – я поставила тебе в клетку обед.

– Алиса, дорогая, все ждут тебя в беседке, – послышалось из глубины дома. – Мама должна быть на празднике сына.

– Дорогой, но ты же велел мне накормить птичку, – ответила Алиса.

Мафи сообразила: она сейчас слышит беседу родителей Алекса. Его мать, значит, зовут Алисой.

– Иди скорее в беседочку, – распорядился доберман.

– Леон, мне еще надо спрятать ключ, – напомнила жена.

– Ты помнишь, куда его положить? – уточнил муж.

– Да, ключ надо положить в шкатулку, которая стоит в шкафу нашей спальни. Правильно, дорогой?

– Молодец, – похвалил Алису Леон, – сделай как положено и сразу беги в беседку.

Мафи отошла от окна, встала за углом дома, осторожно высунулась и принялась следить за входной дверью. Вскоре она распахнулась, во двор вышла Алиса в красивом платье, заперла створку и поспешила к беседке.

– Ха, – усмехнулась Мафи, – вход она закрыла, а про окно-то и забыла. Тем лучше для меня!

Мафи запрыгнула в окошко и оказалась в детской, пронеслась по ней стрелой, выбежала в коридор, увидела дверь с табличкой «Спальня родителей», дернула за ручку… раз, другой, третий. Потом возмутилась:

– Что за странные собаки! Они в своем доме все запирают! Ну и ну! Удивительные порядки! Что делать? Думай, Мафи, думай! Как попасть в помещение, если дверь на замке, окно захлопнуто… Как-как? Никак!.. Нет – неверное решение. Из каждого безвыходного положения непременно есть выход! Труба! В спальне должно быть тепло – так что у доберманов наверняка есть камин!

Мафи подпрыгнула и понеслась назад: детская, окно, сад. Встав на землю, она посмотрела на крышу и радостно взвизгнула.

– Ага! Вон они, трубы! И прекрасная лестница, по которой я легко влезу куда надо. Вперед!

Мафи ловко вскарабкалась на крышу. И опять начала размышлять вслух:

– Три трубы! Какая ведет в комнату старших? Ладно, начну с первой справа! О! В ней ступеньки. Логично! В дымоходы же забирается трубочист!

Мафи начала спускаться и в конце концов оказалась в детской.

– Ошибочка вышла, – чихнула собака.

– Ты кто? – испугалась пуховичка.

– Мафи! – коротко ответила покорительница камина.

– Она рыжая, а ты черная, – задрожала птичка.

– Потом обсудим цвет моей шкуры, сейчас не до пустой болтовни, – фыркнула Мафи, вывалилась в окно, опять залезла на крышу и пробормотала:

– Первая слева труба ведет в детскую, значит, мне нужна крайняя справа.

Отчаянно чихая и кашляя, Мафи проделала путь вниз и… опять очутилась в детской.

– Ты кто? – закричала пуховичка.

– Подожди, – отмахнулась Мафи. – И как я сюда попала? Загадка! Хотя нет. В первый раз полезла не в правую, а в левую! Я безголовая совсем! Трубы перепутала!

– Ты кто? – повторила пуховичка.

Собака чихнула.

– Мафи. Если через короткое время снова увидишь красавицу в саже, это опять буду я. Нет смысла пугаться. Поверь, от меня никакого зла, одна грязь. Ну, я пошла.

– Хорошей дороги, – пропищала птичка.

– О! Отношения налаживаются, – обрадовалась Мафи, – еще пару раз трубу перепутаю – и подружимся. Нет худа без добра.

Встав в очередной раз около дымоходов Мафи постучала себя лапой по лбу.

– Голова, думай. Ну и что голова намыслила? Лезь, Мафуня, в ту ерунду, что посередине. Вперед!

Не прошло и секунды, как собака очутилась в незнакомой комнате с большой постелью – и от радости принялась плясать. Сажа полетела в разные стороны, на ковре остались черные следы, шкаф, который открыла путешественница, тоже весь испачкался. Но Мафи не было дела до грязи, она ликовала:

– Ура! Вот он, ключик от клетки!

– Ты кто? – пролепетала пуховичка, когда Мафи распахнула дверцу ее клетки.

– Да какая тебе разница, – чихнула Мафи, – улетай скорей, пока доберманы не вернулись.

– Но я хочу знать, кого благодарить, – уперлась Ляля, – ты спасла мою семью!

Мафи встряхнулась, сажа с ее шерсти взлетела в воздух и осела по всей детской.

– Если ты решила сказать мне «спасибо», то знаешь что сделай? Прости Жози! Она не желала тебе зла, просто по своей привычке не выслушала до конца того, кто обратился к ней за помощью, не разобралась, зачем щенку клетка. Жози искренне была уверена, что совершает доброе дело.

Ляля молчала.

– Это единственное «спасибо», которое мне нужно, – добавила Мафи, – я не хочу, чтобы о моей кузине плохо говорили. Она еще маленькая. Вот твои дети всегда поступают правильно?