Александр Кишкин - Мишки-гамми и гоблины

– М-м-м-м-ррр, – заурчал Робби и последовал за своей хозяйкой.

Путешествие Каролины едва не закончилось трагически, когда она увидела первого в своей жизни гоблина, который спал недалеко от плотины, раскинув в стороны свои безобразные лапы.

Пожалуй, больше всего девочку поразили двупалые ноги гоблина и его остроконечные хищные уши, торчащие из-под жидкой шерсти на сплюснутой с боков голове.

Рассмотрев гоблина как следует, Каролина чуть не расплакалась от страха. Она не представляла, что все десять лет, которые она провела в Студеной Лощине, эти убогие мерзкие создания существовали где-то рядом с нею.

Бр-р-р! От таких мыслей можно сойти с ума...

Принцесса осторожно шагала между торчащих ног и других конечностей гоблинов. В одном месте она увидела старый указатель. «Добро пожаловать в Гоблинз-таун!» было написано на почерневшей от времени доске.

– Так это и есть те самые гоблины, о которых мне рассказывала нянюшка Дульсибелла?! – чуть не вскричала Каролина. – Господи, какой ужас!

Еще два указателя поменьше размером торчали здесь же, рядом. Но они показывали наверх. На одном указа теле сообщалось, что замок Студеная Лощина находится точно над вами на высоте сорока футов. Другой указатель гласил, что замок графа де Кикса громоздится полумилей южнее, но тоже вверху... Увидев название замка своего отца, выведенное рукой безграмотного и неумелого гоблина, девочка чуть было совсем не рас кисла.

Но она сумела взять себя в руки.

Она попробовала шепотом насвистывать песенку медвежонка-гамми, и это как будто помогло Каролине преодолеть еще несколько ярдов по спящей каменной деревне.

Принцесса вдруг увидела, что голова одного из гоблинов поднялась, а затем повернулась в одну сторону, в другую...

«Неужели они уже начинают просыпаться?» – принцесса почувствовала предательский холод в груди.

Гоблин, тот, что привлек ее внимание, еще не полностью проснулся. Он лежал и пытался открыть глаза. Глаза упорно не желали открываться. Если бы не это обстоятельство, вся дальнейшая история взаимоотношений гоблинов и людей, возможно, стала бы развиваться по другому пути.

Каролине удалось проскочить деревню незамеченной. Ни один из гоблинов не отошел ото сна настолько, чтобы хотя бы задуматься, а что это за легкая утренняя тень мелькает там, между хижинами?

– Тс-с-с, – Каролина выразительно посмотрела на Робби, давая ему понять, что мяукать, урчать, а также чихать и выражать восторг строго-настрого запрещается.

Нить вела их дальше, за деревню, к огромному каменному гроту.

– Скорее, скорее, – подгоняла сама себя девочка. – Времени остается совсем мало. Скоро гоблины проснутся, и тогда...

Принцесса вбежала в зал заседаний Верховного Совета и застыла у порога. Два вооруженных гоблина сидели недалеко от входа. Один из них, огромный детина в шлеме из коровьего черепа, украшенного рогами, держал в руке нить и наматывал ее на руку.

Проснулся я, смотрю – что-то ползет! – рассказывал он своему товарищу, – Ну, думаю, не иначе как водяная змея. Но ведь я гоблин предусмотрительный, и на всякий случай рукой пощупал. Думаю, если змея – то укусит, а если нет... Ну нет, так нет. Вот, значит, схватил я это самое, смотрю – а это не змея. А нитка! Длинная-длинная! И вырывается, как будто живая...

– Волшебная, наверное, – высказал предположение второй гоблин. – Волшебные – они только извиваться и могут. А так рвутся быстро, и гниют. Не для нашего климата, короче.

– Ерунда, – отозвался первый. – Я ее прихлопнул пару раз своей дубинкой, она сразу смирная стала... Вот смотаю, жене своей отнесу, может справит из нее что-нибудь.

– А длинная какая, смотри!

– Что правда, то правда, – не без гордости заметил гоблин, – Чем продукта больше, тем он полезнее.

И тут внимание беседующих привлек свечной огарок, вдруг повисший прямо в воздухе перед ними. Гоблины втянули головы в плечи и молча переглянулись: мол, ты знаешь, что это такое? Никто из них с таким феноменом ранее не встречался.

Потому один из гоблинов неожиданно размахнулся дубинкой и врезал по огарку. Вернее, он сам так думал, что по огарку. Попал-то он почему-то по носу своему товарищу. И нос товарища сразу распух. А товарищ обиделся.

– Ты – лопух, – сказал он.

И конечно же, опустил свой каменный топор на голову обидчику. Обидчик тоже обиделся. Он швырнул в сторону клубок ниток и двумя лапами схватился за дубину.

– Теперь, – сказал он, – на этой земле нету места нам двоим. Или ты, или я.