Б Петрович - Мишки-гамми и Джимми

– «Очаровательный носик!» – повторил дядя Карл с досадой, барабаня по столу. – Конечно, если считать, что картофелина средней величины украшает лицо, то...

– А кем работает жених Элизабет? – спросил Джимми, чтобы поддержать интерес к разговору.

– Не знаю, – сказал дядя Карл, – У него есть какой-то товарищ, по-моему, такой же урод, как и он сам...

С этими словами учитель музыки встал из-за стола и направился в гостиную, туда, где стоял инструмент, чтобы излить свое негодование в диссонирующих аккордах.

Джимми втянул голову в плечи и зажмурился. Но в этот миг на кухне появились мишки-гамми, они весело подпрыгивали на своих разноцветных шариках и хохотали.

– Прекрасная музыка! – заметил Малыш. – Солнышко, ты не хочешь поучить кого-нибудь играть на фортепиано?

Джимми не на шутку рассердился, увидев мишек- гамми на кухне.

– Мишки-гамми, послушайте, я же просил вас, чтобы вы не прыгали и не летали на глазах у дяди Карла и тети Софи!

– Поэтому мы и прилетели сейчас, чтобы никто из них нас не видел, – воскликнул Малыш.

– А я им даже не покажусь! – сказала Солнышко и залезла под стол.

Когда на кухню вернулся дядя Карл, чтобы пригласить Джимми за инструмент, мишки-гамми тихо сидели под столом, скрытые свисающими концами разноцветной скатерти.

– Джимми, иди занимайся! – сказал учитель музыки.

Но Джимми отчаянно набивал себе рот’ бисквитами, чтобы продемонстрировать, как он голоден.

– Но я еще не позавтракал, – проговорил он.

Дядя Карл поморщился. Затем решил выпить еще чашку кофе. И только он уселся за стол, как ему вновь пришло в голову продолжить рассказ о своей сестре и ее злополучном женихе.

– Я уже говорил, – начал учитель музыки, – что тоже не могу похвастаться очаровательным носом... Но Элизабет... она женщина...

Тут раздался голос непонятно откуда, похожий на голос робота.

– Верно, у тебя нос похож на огурец...

Дядя Карл подпрыгнул на стуле, расплескав свой кофе. Он с подозрением, прищурившись, посмотрел на Джимми.

– Это ты, бессовестный?

Джимми покраснел, он не знал, что сказать.

– Нет, – пробормотал он. – Это, я думаю, по радио передают что-то об овощах.

Джимми нашел довольно хитрое объяснение. Дядя Карл неопределенно пожал плечами и принялся допивать свой кофе.

Тут на кухню вошла тетя Софи. Она тоже хотела выпить кофе и позавтракать.

– Какая кошмарная ночь! – воскликнула тетя Софи. – Я разбита и совершенно больна...

Потом она села за стол и начала молча глядеть перед собой, словно погрузилась в серьезнейшие размышления.

«Что-то она на себя не похожа», – решил наблюдавший за ней Джимми.

– И все же я благодарна судьбе за эту ночь, – сказала тетя Софи после паузы. – Она сделала меня совершенно другой.

– Вот и отлично, потому что раньше ты никуда не годилась!

Тут снова раздался тот «искусственный» голос, и снова учитель музыки подпрыгнул на стуле, с недоверием посмотрев на Джимми.

– Это радио... у соседей... здесь, на кухне, такая слышимость... видно... передача о старых автомобилях...– со страхом проговорил Джимми.

Тетя Софи ничего не заметила. Она была так поглощена своими мыслями, что ничего не слышала и ничего не говорила. Машинально она подлила себе кофе. Протянула руку, чтобы взять бисквит, но сделать этого не смогла, потому что в тот самый миг из-под стола показалась маленькая лапа и потянула блюдо с бисквитами к себе. Но тетя Софи и этого не заметила. Она по-прежнему была погружена в свои мысли и очнулась только тогда, когда сунула в горячий кофе свои пальцы. Тут она обнаружила, что бисквита в руке нет. Она подула на обожженные пальцы и рассердилась. Но опять же углубилась в свои мысли.

– Между нашей землей, Карл, и небом, существует тесная связь... Вы поймете меня... Ведь вы – музыкант...– сказала тетя Софи. – А я поняла это лишь сегодня ночью.

И тетя Софи снова протянула руку за бисквитом. И снова высунулась медвежья лапа и отодвинула блюдо с бисквитами.

Но тетя Софи опять ничего не заметила, она все думала и думала, и очнулась, только когда сунула пальцы в рот, и даже впилась в них зубами, поскольку никакого бисквита у нее в руке не было. Тогда она опять рассердилась. Но новая тетя Софи была явно добрее старой, потому что она быстро успокоилась. Больше она не делала попытки взять бисквит, а только в глубокой задумчивости допивала свой кофе.

Между тем бисквиты кто-то ел. Во всяком случае, они исчезали один за другим, но лишь Джимми понимал, куда именно. Он тихо хихикал и даже осторожно отправил под стол стакан молока и чашку, чтобы мишки- гамми не уплетали бисквиты всухомятку.