Б Петрович - Мишки-гамми и Джимми

– Она не видела вас? – с испугом спросил Джимми, – Она легла спать?

– Пыталась увидеть, она ведь такая упрямая, – сказал Малыш.

Тут до них снова донесся крик тети Софи.

– Я должен пойти посмотреть, что с ней случилось, – сказал Джимми и побежал в спальню.

Тетя Софи сидела, завернувшись в простыню. Она была смертельно бледной, в глазах светился ужас, а на полу рядом с ней лежала подушка и свернутое в валик одеяло.

– Ты мне нужен, – сказала тетя Софи, когда появился Джимми, – Позови дядю Карла.

Но учитель музыки, видимо, сам услыхал ее крик, потому что он тоже примчался и застыл у двери, как вкопанный.

– Боже! – воскликнул он. – Неужели вы перестилаете постель?

– Нет, – заверила его тетя Софи. – Хотя, вообще- то, я не могу одобрить, как здесь, в Нью-Йорке стелят по новой моде... Но сейчас мне не до этого.

Она замолчала и тихо застонала. Дядя Карл подошел поближе и потрогал ее лоб.

– Что случилось? Вы не больны, Софи? – поинтересовался учитель.

– Да, больна, – с трудом произнесла тетя Софи. – Надеюсь, что больна... Уходи... – добавила она, обращаясь к Джимми.

И Джимми ушёл.

Но он задержался за дверью. Так как хотел услышать, что скажет еще тетя Софи.

– Я умная и трезвая женщина! – продолжала тетя Софи. – Таинственные явления, о которых пишут в газетах разные там глупости, не могут мне задурить голову... поэтому я надеюсь, что я просто больна...

– Но... что случилось? – повторял дядя Карл.

– Карл, дорогой, вы – музыкант, человек искусства... поймете меня? У меня было видение... Наверно, у меня жар, а это – все бред... – Тетя Софи понизила голос до шепота, так что Джимми еле расслышал ее слова.

– Мне не хотелось бы, Карл, чтобы вы об этом кому-нибудь рассказывали, но мне почудилось, что сюда явился летающий гуманоид маленького роста с японским зонтиком в руках.

На следующее утро, когда Джимми проснулся, мишек-гамми уже не было. Пижама Ника валялась на полу. Окно было распахнуто и Джимми решил, что мишки-гамми улетели к себе в подземный замок. Конечно, Джимми немного загрустил, но потом подумал, что, может быть, это даже и хорошо. Учитель музыки не узнает, что друзья ночевали у Джимми. Ему это вовсе не обязательно знать.

«Удивительно, – подумал Джимми, – до чего без мишек-гамми скучно и грустно...» Джимми подошел к окну и шепотом позвал:

– Мишки-гамми!

Затем он пронзительно свистнул. Это был условный знак. Мишки-гамми уверяли Джимми, что они его услышат всегда и отовсюду. Джимми свистнул еще два раза. И получил ответ. Раздался пистолетный выстрел... Правда, Джимми никак не мог определить, откуда именно... Затем он услышал знакомое бормотание, смех.

– Тише, мишки-гамми, вас могут услышать... Вас могут узнать гоблины и поймать, чтобы получить десять тысяч долларов.

Шепот и дальние голоса мишек-гамми стихли. Джимми стал быстро одеваться. Тетя Софи, видно, еще спала, во всяком случае, из ее комнаты не доносилось ни единого звука.

Джимми вышел на кухню, чтобы посмотреть, что делается там. На кухне за столом сидел учитель музыки и пил свой кофе. Он не возразил, когда Джимми уселся рядом. Никакой каши нигде не было видно, зато на столе стояли два блюда со свежими бисквитами. «Наверное, дядя Карл уже выходил за покупками», – подумал Джимми. Джимми взял бисквит и тоже приготовил себе кофе. Так они сидели напротив друг друга и завтракали в полном молчании.

В конце концов, учитель музыки сказал, нервно барабаня своими длинными пальцами по столу, как по клавишам:

– Интересно, как там поживает Элизабет?

Джимми оторвал глаза от своей чашки с кофе и с удивлением посмотрел на дядю Карла. «Наверное, ему не хватает Элизабет, как мне мишек-гамми», – подумал Джимми.

– Дядя Карл, вы скучаете по Элизабет? – спросил он дружелюбно.

Но учитель музыки в ответ горько усмехнулся:

– Ты не знаешь Элизабет!

Собственно говоря, Элизабет Джимми нисколько не интересовала. Но дяде Карлу явно хотелось о ней поговорить, поэтому Джимми спросил:

– А кто ее жених?

– Негодяй, – сказал учитель музыки, вздохнув, – Да, я знаю, что он негодяй, он лишь смотрит на ее деньги, я это сразу почувствовал... Кроме того, он настоящий урод... Насколько могут разобрать мои слепые глаза.

И дядя Карл провел ладонью по лицу. Он даже заскрипел зубами от злобы, когда вспомнил о женихе своей сестры.

«Наверное, ему не с кем поговорить», – подумал Джимми.

И он долго сидел на кухне, слушая нескончаемые истории про Элизабет и ее уродливого жениха, про то, какой глупой стала Элизабет с тех пор, как ее жених ей внушил, что у нее красивые глаза и очаровательный носик.