Юрий Круглов - Жили-были

И простил слугу.

Жили два брата; один жил бедно, другой богато; одного звали Степаном, а другого — Иваном. У богатого Ивана родился сын; он позвал на крестины своих знакомых и бедного брата Степана. После крестин Степан идет домой и поет: „Ходи изба, ходи печь, когда будем блины печь“. Поет, и кто-то за ним подпевает тоненьким голоском. Он спрашивает: „Кто это?“ — „Нужда твоя“. Он обернулся и увидел: стоит старушка — маленькая росточком, вся в лохмотьях. Он на нее и накричал: „Чего тебе зря топтаться! Иди ко мне в карман, я тебя домой унесу“. Она в карман заскочила, он карман захватил рукой, перевязал ниткой, пришел домой и начал делать гробик. Увидала жена и спрашивает: „Степан, что делаешь?“ — „Молчи, женка. Нужду поймал! Нужду схороним, заживем богато“.

Положил Нужду в гробик, заколотил и похоронил на кладбище, подле дядиной могилы; пошел с кладбища и нашел сто рублей денег. Пришел домой, купил корову и лошадь, стал жить и поживать и деньги наживать. Так у него пошли деньги — копейка к копейке, и через два года стал он жить богаче своего брата Ивана.

Завидно стало брату Ивану: пришел к Степану в гости и говорит: „Давно ли ты жил бедно? Объясни, почему ты зажил лучше меня?“ Брат объяснил по-свойски, Иван пошел на кладбище и Нужду выкапывать стал: „Поди, Нужда, на старое место!“

Как он ее выпустил, она и говорит: „Не пойду я ко Степану, пойду ко Ивану!“ Вскочила на плечи, он бежать в избу, она за печку заскочила.

На другой день у Ивана дом сгорел, деньги сгорели. Дальше — больше: конь пал, корова пала. Дальше — больше: все в прах, все в дым. Собрал Иван последние деньжонки и пошел покупать себе лошадь. Купил коня, оказалась кобыла. Сидит горюет. Приходит брат Степан. „Брат Иван, что же так бедно зажил?“ — „Да что, брат, беда за бедой! Купил коня, так и то кобыла“.

Пожалел Степан Ивана и собрался домой; Иван хлоп ему в ноги: „Прости меня, грешного! Я выкопал Нужду, хотел на тебя напустить, а она ко мне пришла!“ — „Так, значит, она у тебя везде хозяйничает?“ — „Везде: и в хлеву, и в дому, и в деньгах; за печкой — и там сидит! Что поделать?“ Степан вынул кошелек с деньгами, высыпал их и говорит: „Деньги мои, а кошелек пустой твой будет: хоть пустой, да не с Нуждой!“ Нужда выскочила из-за печки, заскочила в кошелек и кричит: „Я и здесь есть, я и здесь!“ Степан взял и задернул у кошелька концы: „А тут есть, так и попала!“

Завязал кошелек накрепко, привязал к нему камень, и снесли они его в реку, потопили и зажили оба хорошо.

Одна баба, ставя по праздникам свечу перед образом Георгия-победоносца, всегда показывала змию кукиш: „Вот тебе, Егорий, свечка, а тебе шиш, окаянному!“

Этим она так рассердила нечистого, что он не вытерпел, явился к ней во сне и стал стращать: „Ну, уж попадись ты только ко мне в ад, натерпишься муки!“

После того баба ставила по свечке и Егорию, и змию. Люди спрашивают: „Зачем ты это делаешь?“ — „Да как же, родимые! Ведь незнамо еще, куда попадешь: либо в рай, либо в ад!“

Жил-был скряга старик; имел двоих сыновей и множество денег; прослышал смерть, заперся один в избе и сел на сундук, начал глотать золотые деньги и есть ассигнации и так покончил свою жизнь.

Пришли сыновья, положили мертвого под святые иконы и позвали дьячка читать Псалтырь.

Вдруг в самую полночь является в образе человека нечистый, поднял мертвого старика на плечо и сказал: „Держи, дьячок, полу!“

И начал трусить старика: „Деньги твои, а мешок мой!“

И унес его, невидим стал.

Жил-был богатый купец Марко — скупей его не было. Как-то пошел он гулять; идучи дорогою, увидел нищего: сидит старец и просит милостыню: „Подайте, православные, христа ради!“

Марко Богатый прошел мимо. Следом за ним шел бедный мужик, пожалел нищего и подал ему копеечку. Стыдно стало богатому, остановился он и говорит мужику: „Послушай, земляк, дай мне взаймы копеечку — хочется убогому подать, да мелких нету!“ Мужик дал ему и спрашивает: „А когда за долгом приходить?“ — „Завтра приходи!“

На другой день бедный идет к богатому за своей копейкой. Пришел на его широкий двор: „Что, Марко Богатый дома?“ — „Дома! Тебе что надо?“ — спрашивает Марко. „За копеечкой пришел“. — „Ах, брат! Приди после, ну, право, мелких нет!“

Бедный поклонился и назад. „Я, — говорит, — приду завтра“. Наутро приходит, опять то же: „Мелких денег вовсе нет, коли хочешь, давай с сотенной сдачи, а не то приходи через две недели!“