Лиза Адамс - Русалочка и морские привидения

– Тебе вскоре предоставится возможность сказать все, что захочешь, – с улыбкой промолвил Лион. – Пион сейчас собирает всех привидений, и через несколько минут они будут у твоего дома.

– Зачем он всех собирает? – испуганно спросил Тернот. – Я никого не звал!

– Но ведь ты только что собирался о чем-то рассказать им! – напомнила Ливея.

– Да! Имейте в виду, что я им все расскажу! – опять начал грозить Тернот. – Вы даже представить себе не можете, что с вами будет, когда они все узнают.

– В моей стране сейчас вам посоветовали бы только одно: говорить правду и только правду, – сказал Себастьян. – Это в ваших же интересах.

– Ладно, я понял, – неожиданно примирительным тоном произнес Тернот. – Я все понял. Вы хотите поделить это золото поровну между нами, да? Что ж, я не против. Поровну так поровну. Здесь всем хватит. Я сейчас принесу его.

– Не стоит торопиться, – остановил Тернота Лион. – Все равно уже поздно. Слышите голоса?..

Привидения одно за другим подходили к дому Тернота. Среди них не было только Изнорода и Бедлана, но Пион специально не звал их.

– Выходи, – сказал Терноту Лион.

– Зачем? – заупрямился тот. – Я никуда не хочу выходить. Я не обязан никуда выходить. Я подчиняюсь только Его Величеству.

– Тебе же ведь самому будет стыдно, если мы тебя выведем под руки, – предупредил Лион.

Эти слова возымели действие.

– Хорошо, – согласился Тернот. – Я выйду. Но еще не известно, кому от этого будет хуже.

Тернот, а за ним Ариэль, Лион и Ливея вышли как раз в тот момент, когда Пион обратился к собравшимся с речью.

– Нас всех обманули, – говорил Пион. – Сохранились документы моего отца, в которых сказано, что самым старым привидением после него является не Бедлан, а Кринтон.

Привидения зашумели.

– Но ведь Изнород в своей газете написал, что именно его отец теперь самый старый, – недоуменно сказал Галис. – Как это понимать?

– А что тут понимать? – ответил ему Нейрон. – Ведь он писал о своем отце, а не о ком-нибудь другом, а значит, имел от этого выгоду.

– Я всегда считал Изнорода хитрецом, которому не особенно стоит доверять, – сказал Кринтон. – Кстати, где он сам? И где Бедлан? Мы должны выслушать их!

– Но прежде хотелось бы взглянуть на документы Дарминдота, – сказал Галис. – Вдруг они поддельные!

– Документы у меня в руках, – спокойно произнес Пион, – но перед тем, как дать их вам, я хочу сказать, что недавно они были украдены, и нам с трудом удалось найти их.

– Кто их украл? – опять зашумели привидения. – Изнород, да? Или сам Бедлан?

– Их украл он, – Пион показал рукой в сторону Тернота. – Он их украл вместе с золотом моего отца!

– Это неправда! Ложь! Чушь! – закричал Тернот. – Я ничего не крал! Не слушайте его! Да, у меня есть немного золотых монет, но это мое золото! Никому не запрещается иметь золото!

– А можно посмотреть на твои золотые монеты? – спросил Пион.

– На мои золотые монеты? – переспросил Тернот дрожащим от волнения голосом. – Зачем? Впрочем, пожалуйста, если вы хотите... Я никогда ни от кого не скрывал, что у меня есть золото.

Тернот бросился в свой дом и вскоре вернулся назад с мешком.

– Вот, смотрите, – сказал он. – Их здесь не очень много. Чуть больше половины мешка. Разве это деньги? По нашим временам, так, мелочь. Если кого-то интересует, где я их взял, отвечаю: они мне достались в наследство.

– А ты уверен, что это именно твои золотые монеты? – спросил Пион.

– Конечно, мои! – воскликнул Тернот. – Чьи же еще! Да я их отличу от любых других!

Пион подошел поближе к Терноту и сказал:

– Дай-ка мне одну из них.

– Зачем? – еще больше заволновался Тернот. – Пожалуйста, если тебе так охота подержать их в руках...

Тернот сунул руку в мешок, достал оттуда монету и протянул ее Пиону.

Пион посмотрел на монету и поднял ее высоко вверх.

– Смотрите, – сказал он, обращаясь ко всем собравшимся, – на этот монете вычеканено имя моего отца!

– Что? Как твоего отца?! – воскликнул Тернот. – Неужели?

Он выхватил монету из рук Пиона и стал внимательно рассматривать ее.

– Чертов Дарминдот! – наконец, закричал он. – Хитрец, он погубил меня!

С этими словами Тернот упал на колени и жалобно простонал:

– Не губите меня! Я готов во всем сознаться! Я все расскажу! И про себя, и про Изнорода и Бедлана!

– Давай, рассказывай! – закричали привидения. – Только чтобы не было ни одного слова неправды.