Андрус Кивиряxк: Весна и какашка

— Нет, это крокодил, — сообщил Юлиус.

Учительница ахнула, а дети окружили Юлиуса, с любопытством заглядывая в ведро.

Ведро было полно песка.

— И где же тут крокодил? — спросил Йозеп. — Что за дурацкие шутки?

— Это песочный крокодил, — сказал Юлиус. — Я его летом на пляже сам слепил. Такой здоровский получился, жалко было оставлять его там. Я его в ведро посадил и принёс домой.

— Ну ты совсем как маленький, — фыркнул Йозеп. — Это же никакой не крокодил, а обыкновенное ведро песка.

— Просто крокодил сейчас принял форму ведра, — стал объяснять Юлиус. — Разве ты не знаешь, что, подстерегая добычу, крокодилы притворяются затонувшими корягами. Они очень хитрые.

— Ты хочешь сказать, что эта кучка песка подстерегает сейчас добычу? — расхохотался Йозеп. — Да у него даже зубов нет! И пасти тоже!

— А ты сунь палец в песок, — предложил Юлиус.

Йозеп колебался.

— И что будет?

— Увидишь.

Йозеп почесал в затылке.

— Можно попробовать карандашом, — неуверенно произнёс он, достал из пенала обломок цветного карандаша и сунул его в ведро.

Послышался негромкий хруст. Йозеп тотчас выдернул карандаш.

— Его словно ножиком обточили.

— Ну, видал? — насмешливо сказал Юлиус. — А ты говоришь — зубов нет!

Он достал из ранца яблоко, положил его на песок и задвинул ведро под парту. Послышалось чавканье.

Осенью в деревне копали картошку. И случилось так, что одну картошину не нашли. Все остальные собрали, а её одну не заметили.

— Ау! — позвала Картошина. — Я здесь! Возьмите меня с собой, не оставляйте меня здесь!

Но никто её не услышал. Люди погрузили мешки с картошкой на трактор и уехали.

— Может, завтра они вернутся? — с надеждой промолвила Картошина. — Заметят, что меня нет, и придут меня искать.

— И не надейся, — сказал пробиравшийся мимо крот. Под землёй вообще было полно кротов, они собрались вокруг Картошины и уставились на неё.

— И чем тебе здесь под землёй не нравится? Мы постоянно живём в земле — и очень даже неплохо.

— Что мне под землёй делать? Тут же скучно, — пожаловалась Картошина.

— А нам нисколько не скучно, — отозвались кроты. — Мы же всё роем и роем. А там, на поверхности, что хорошего?

— Говорят, там есть какая-то сковородка. И все картошины разом прыгают на неё, а сковородка раскаляется, и картошины начинают жариться. И ещё, рассказывают, есть там кастрюля. В неё наливают горячую воду, картошки прыгают в неё и начинают вариться.

— Таких аттракционов у нас здесь, конечно, нет, — согласились кроты. — Под землёй надо трудиться, тут не пофилонишь. Давай начинай рыть!

— Я не умею, — вздохнула Картошина. — И вообще, это так неинтересно.

— Ну, тогда нам тебе помочь нечем, — сказали кроты и уползли.

Картошина осталась одна, ей стало так жалко себя, что она даже всплакнула. Она представила, как интересно остальным картофелинам, как все они весело варятся в большой белой кастрюле. Или лежат себе на серебристой сковороде и становятся всё румянее и румянее.

— А я совсем белая, — вздохнула Картошина.

Вдруг она услышала какой-то звон.

— Кто это? — спросила Картошина.

— Я — Клад, — раздалось в темноте. — Триста лет тому назад меня закопал в землю шведский король.

— Ого! — удивилась Картошина. — Так вы здесь живёте уже так давно! И вам не скучно?

— Скучно, конечно, — согласился Клад. — Заняться совершенно нечем. Разве что иногда поговорить с Черепом.

— С каким таким черепом?

— Со мной, — раздался другой голос. — Я — Медвежий Череп. Приятно познакомиться.

И Картошина услышала странный скрежет.

— Это что за звук? — спросила она.

— Да я немножко зубами скрипнул, — объяснил Медвежий Череп.

Картошину вдруг осенила замечательная мысль.

— Знаете что! — воскликнула она. — Давайте сделаем ансамбль! Клад умеет звенеть. Медвежий Череп умеет скрежетать зубами. А я буду петь!

— Отличная мысль! — обрадовался Клад. — Я музыку люблю! Шведский король тоже держал музыкантов.

— Я ещё и клацать зубами умею, вот послушайте! — заявил Медвежий Череп.

И он защёлкал зубами.

— Отлично! — похвалила Картошина. — Если нужна скрипка, то скрипи зубами, а когда нужен барабан — стучи. Начали!