Анна Лотт: Тайна ушастого воришки

Наконец Элвис сказал:

– Но если это был не ты и не рождественская свинка, то кто же обгрыз нашу ёлку?

– Да, кто это сделал? – спрашивали друг друга свинки.

– Когда я выходил во двор, здесь никого не было и ёлка была ещё цела, – сказал Мопси.

– То есть воришка, возможно, ещё здесь! – прошептала Морковка.

Свинки испуганно огляделись по сторонам. Бассейн. Трамплин. Сугроб, где Овечка занималась йогой. Снежная свинка, которую слепил Угрюм. Обгрызенная рождественская ёлка с погасшей гирляндой. В тусклом свете луны вора нигде не было видно.

– Наверное, он где-то спрятался. Давайте устроим засаду, – тихо предложила Морковка и повела всех за снежную свинку Угрюма. Свинки замерли, прижавшись к земле, и задержали дыхание. Морковка чувствовала, как сердце стучит у неё в груди. Стук-стук-стук. И как раз между первым и вторым ударом вдруг раздалось громкое «бух!».

– Что это? – испуганно пропищала Овечка.

– Лавина, которая всех нас накроет, – ответил Угрюм.

– Глупости! Нет здесь никаких лавин! Это наверняка воришка! Он возвращается, – прошептал Элвис. У Голыша стучали зубы.

Бух! – раздалось снова.

А потом они услышали тихое «плюх».

– А это что? – пропищала Овечка.

– Это всего лишь ухо снежной свинки, – прошептала Морковка. Она подняла ухо, и Угрюм снова прилепил его на голову снежной фигуры.

Бух!

Плюх! Ухо снова шлёпнулось на снег. Морковка почувствовала, что Мопси дрожит от страха.

– Может, это ужасная кошка из нашего дома?! – шепнул он.

– Нет, – покачала головой Морковка. – Звуки такие, как будто кто-то прыгает.

Бух! – послышалось в четвёртый раз.

– Я посмотрю! – Элвис осторожно выглянул из-за снежной свинки-зомби и сообщил: – Рядом с рождественской ёлкой лежит какой-то пушистый комок.

– Это огромный снежок! – прошептала Овечка.

– Но снежки не умеют прыгать, – возразил Мопси.

– Тсс! Послушайте! Слышите воришку? – шёпотом спросил Голыш.

Свинки прислушались. Хрум-хрум-хрум.

В это мгновение из-за туч выглянула луна и осветила двор отеля серебристым светом.

И тут Морковка поняла, кто перед ними.

– Это кролик! – взволнованно зашептала она и показала на маленький пушистый хвостик лохматого комочка.

– Кролик?! – хором закричали морские свинки.

– Тсс! – шикнула Морковка.

Но было поздно. Толстое, похожее на снежок существо обернулось и испуганно посмотрело на них большими красными глазами. Это и правда был кролик. Увидев Мопси, Морковку, Голыша, Угрюма и Овечку, он завизжал «Холади!» и тут же «Хукари!», а потом поднялся на задние лапы и как безумный забил передними в огурец, словно боксируя. Огурец раскачивался туда-сюда, всё быстрее и быстрее. Наконец раздался треск, огурец упал, кролик схватил его зубами и зигзагом помчался прочь.

– Этого не может быть! Он убегает! Вместе с нашей рождественской ёлкой! – завопил Голыш.

– Так чего же мы ждём? – крикнула Морковка. – За ним!

И друзья один за другим выпрыгнули из-за снежной свинки-зомби и помчались вслед за кроликом по замёрзшему бассейну.

– Смотрите! Он прыгает в лифт! – крикнул Мопси.

Но он ошибся. Немного не добежав до лифта, кролик скакнул вправо, затем сразу влево, потом подпрыгнул высоко в воздух словно мячик-попрыгунчик и тут же исчез за кустом.

– Теперь злодей у нас в руках! – прошептал Угрюм, тихо подкрадываясь к кусту.

Остальные свинки последовали за ним и осторожно заглянули за заснеженный куст. Но как же так?! Кролик исчез! В снегу они увидели большую дыру.

– Потайной ход! – пропищала Овечка.

Дыра и в самом деле оказалась входом в лабиринт туннелей – точно таким же, как у них под отелем! Вот только эти подземные ходы не освещались. И указателей тут тоже не было.

– Ой, как страшно! – Мопси содрогнулся от ужаса.

– Я туда не пойду. Там слишком холодно и слишком темно! – заявил Голыш, судорожно теребя свою синюю пижаму.

– Я тоже не пойду. Мы там заблудимся! – пропищала Овечка.

– Но мы же не можем просто позволить ему уйти! – сказал Угрюм.

Морковка кивнула:

– Угрюм прав. Нам нельзя отступать.

– Тухлый огурец! Ну почему я не взял с собой фонарик! – с досадой воскликнул Угрюм.

Морковка тоже сердилась на себя. Ведь и она не захватила с собой налобный фонарь.