Array Народное творчество (Фольклор) - Чудо чудное, диво дивное (сборник)

– Я, батюшка! Моё дело ребячье, – отвечал старик, ударился оземь, сделался сам звездою, полетел на небо и стал считать звёзды; одну нашёл лишнюю и ну толкать её! Сорвалась звёздочка со своего места, быстро покатилась по небу, упала на корабль и обернулась царицею – золотые кудри.

Опять едут день, едут другой; нашла на царицу грусть-тоска, ударила себя в грудь, обернулась щукою и поплыла в море. «Ну, теперь пропала!» – думает Иван Быкович, да вспомнил про последнего старичка и стал его спрашивать:

– Ты, что ль, горазд ершом плавать?

– Я, батюшка, моё дело ребячье! – ударился оземь, обернулся ершом, поплыл в море за щукою и давай её под бока колоть. Щука выскочила на корабль и опять сделалась царицею – золотые кудри.

Тут старички с Иваном Быковичем распростились, по своим домам пустились; а он поехал к чудо-юдову отцу.

Приехал к нему с царицею – золотые кудри; тот позвал двенадцать могучих богатырей, велел принести вилы железные и поднять ему брови и ресницы чёрные. Глянул на царицу и говорит:

– Ай да Ванюша! Молодец! Теперь я тебя прощу, на белый свет отпущу.

– Нет, погоди, – отвечает Иван Быкович, – не подумавши сказал!

– А что?

– Да у меня приготовлена яма глубокая, через яму лежит жёрдочка: кто по жёрдочке пройдёт, тот за себя и царицу возьмёт.

– Ладно, Ванюша! Ступай ты наперёд.

Иван Быкович пошёл по жёрдочке, а царица – золотые кудри про себя говорит: «Легче пуху лебединого пройди!» Иван Быкович прошёл – и жёрдочка не прогнулась: а старый старик пошёл – только на середину ступил, так и полетел в яму.

Взял Иван Быкович царицу – золотые кудри и воротился домой; скоро они обвенчались и задали пир на весь мир.

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь; у этого царя было три сына, все они были на возрасте. Только мать их вдруг унёс Кощей Бессмертный.

Старший сын и просит у отца благословенье искать мать. Отец благословил; он уехал и без вести пропал.

Средний сын пождал-пождал, тоже выпросился у отца, уехал – и тоже без вести пропал.

Младший сын, Иван-царевич, говорит отцу:

– Батюшка! Благословляй меня искать матушку.

Он не пускает, говорит:

– Тех нет братьев, да и ты уедешь: я с кручины умру!

– Нет, батюшка, благословишь – поеду и не благословишь – поеду.

Отец благословил.

Иван-царевич пошёл выбирать себе коня. На которого руку положит, тот и падёт. Идёт Иван-царевич дорогой по городу, повесил голову. Откуда ни возьмись старуха, спрашивает:

– Что, Иван-царевич, повесил голову?

– Уйди, старуха! На руку положу, другой пришлёпну – мокренько будет.

Старуха обежала другим переулком, идёт опять навстречу, говорит:

– Здравствуй, Иван-царевич! Что повесил голову?

Он и думает: «Что же старуха меня спрашивает? Не поможет ли чем она?»

И говорит ей:

– Вот, бабушка, не могу найти себе доброго коня.

– Дурашка, мучишься, а старухе не кучишься! – отвечает старуха. – Пойдём со мной.

Привела его к горе, указала место:

– Копай здесь.

Иван-царевич разрыл землю и увидел чугунную доску на двенадцати замках; замки он тотчас же сорвал, двери отворил и вошёл под землю: тут прикован на двенадцати цепях богатырский конь: он, видно, услышал ездока по себе, заржал, забился, все двенадцать цепей порвал.

Иван-царевич надел на себя богатырские доспехи, надел на коня узду, черкесское седло, дал старухе денег и сказал:

– Благословляй и прощай, бабушка!

Сам сел и поехал.

Долго ездил, наконец доехал до горы; пребольщущая гора, крутая, въехать на неё никак нельзя. Тут и братья его ездят возле горы: поздоровались, поехали вместе: доезжают до чугунного камня пудов в полтораста, на камне надпись: «Кто этот камень бросит на гору, тому и ход будет».

Старшие братья не могли поднять камень, а Иван-царевич с одного маху забросил на гору – и тотчас в горе показалась лестница. Он оставил коня, наточил из мизинца в стакан крови, подаёт братьям и говорит:

– Ежели в стакане кровь почернеет, не ждите меня: значит, я умер!

Простился и пошёл. Зашёл на гору; чего он не насмотрелся! Всяки тут леса, всяки ягоды, всяки птицы!

Долго шёл Иван-царевич, дошёл до дому: огромный дом! В нём жила царская дочь, утащенная Кощеем Бессмертным.