Элеонора Бакулина - Волшебный браслет

Мальчишку все звали Тимкой, хотя настоящее его имя было Тимофей. Но называть Тимофеем человека в одиннадцать лет не принято. Тимка был этому очень рад. Последний раз его называли Тимофеем недели две назад, когда он принес домой дневник, в котором красными чернилами размашистым почерком классной руководительницы было написано: «Прошу родителей зайти в школу, Ваш сын отвлекается на уроках». Вот тогда у отца был с Тимкой крупный разговор, который начинался словами: «Тимофей, объясни мне…» После этого не было сомнений, что Тимка звучит гораздо лучше, чем Тимофей.

Тимка жил в Москве, на широкой старинной улице около Новодевичьего монастыря. Иногда бабушка выдавала Тимке копеек тридцать и посылала в булочную купить пару ситников и четвертинку черного. Тимке нравилось ходить в булочную: он чувствовал себя большим и самостоятельным человеком. А так как большие и самостоятельные люди всегда сами выбирают себе дорогу, то и Тимка ходил в булочную разной дорогой. С этого-то, наверное, все и началось: с той тихой улочки, на которой стоял старый большой дом с огромными окнами. Выход из этого дома был не на улицу, а во двор, а над калинкой висела вывеска: «Государственный музей».

В музее работали люди, которые были всегда очень заняты. Тимка догадывался, что главным был невысокий и подвижной старик, с быстрыми и ласковыми глазами, огромной белой бородой лопатой. К этому старику с уважением обращались студенты, приходившие на экскурсии в музей. Но всего больше удивился Тимка, когда однажды на экскурсию в музей пришли совсем взрослые и даже пожилые люди, среди которых он узнал учительницу биологии из их школы.

– И если бы вы только знали, как слушала Мария Семеновна этого старика, когда он говорил про обезьян! – захлебываясь, рассказывал Тимка во дворе друзьям. – Я тихонечко стоял позади и все слышал, только не все разобрал. Зато какой там огромный мамонт стоит и какая совсем маленькая лошадь, величиной с собаку!

Два или три раза в неделю в музее собирались большие ребята седьмых-восьмых классов. Они приходили не со школой, а сами по себе, по одному, по два. Все они хорошо знали друг друга, и у них были очень важные общие дела. Они часто говорили про какие-то выезды, у них был свой председатель и еще был ППД. Он был важнее председателя, потому что то и дело ребята говорили: «ППД сказал», «ППД просил», «ППД послал». Потом они уходили в глубь музея и не выходили до самого вечера. А Тимке уже пора было идти домой ужинать.

Однажды Тимка не выдержал. Он подошел к старику с седой бородой, когда тот шел от троллейбусной остановки к музею.

– А можно мне прийти в музей вечером вместе с другими ребятами? – собравшись с духом, спросил Тимка.

Старик ничуть не удивился, даже не приостановился и на ходу спросил:

– Ты хочешь заниматься в кружке?

– Да, – твердо сказал Тимка.

– А в каком ты классе? В четвертом? Тогда приходи в музей следующей осенью, в сентябре. Запомнил?

Они уже почти дошли до дверей музея, и Тимка, которому совсем не страшно было идти с этим быстрым стариком, вдруг вспомнил:

– А кто такой ППД?

Тут старик приостановился и внимательно взглянул на Тимку:

– ППД – это я. Меня зовут Павел Павлович Дегтярев, сокращенно ППД, просто и удобно. Я не обижаюсь на ребят – привык за сорок лет, а они довольны. Ну, а об остальном узнаешь осенью. Да, кстати, ты куда поедешь летом?

– На дачу, – тихо сказал Тимка.

– Мы в этом году изучаем питание муравьев, – продолжал ППД. – Вот и ты попробуй узнать, чем они питаются. Нарисуй разные муравейники. Всё приноси в первую среду сентября сюда. До свиданья. – Старик остановился, посмотрел на мальчишку. – А впрочем, если хочешь, можешь пойти сейчас со мной, сегодня последнее заседание кружка.

Тимка был счастлив. Тихий, как мышь, уселся он на самый задний ряд в небольшом, битком набитом зале.

– Ребята, – начал Павел Павлович, – все вы получили летние задания. Занятия в этом году закончим разговором о трех великих законах природы, знать которые должен каждый. Первые два закона открыл великий Дарвин и назвал их борьба за существование и естественный отбор. Он доказал, что жизнь одних живых существ обязательно связана с жизнью других и, если кто-то в природе погибает, его место тотчас занимает новый организм.