Владимир Рутковский - Гости на метле

В тот же мига Ядвига Олизаровна исчезла. А на том месте, где она только что сидела, появился воробышек и начал бодро чистить свои перышки.

От неожиданности дети вздрогнули. Даже кот Аристарх — и тот растерялся. Однако тут же в его глазах вспыхнул кровожадный огонек. Аристарх нервно облизнулся и приготовился к прыжку.

— Не смей, негодяй! — торопливо пискнул воробей голосом Ядвиги Олизаровны и превратился в белого лебедя. Лебедь вытянул длинную шею и что было мочи клюнул кота между глаз. Аристарх с пронзительным мяуканьем рванул в угол и притаился там между снопов привядшей травы.

А на скамье уже сидела прекрасная принцесса в вышитой серебром и золотом одежде. Еще миг — и принцесса превратилась в самую обычную современную женщину, которая, как две капли воды, напоминала Валентину Петровну, классного руководителя Степиного класса.

После этого Ядвига Олизаровна опять стала бабой-ягой.

— Продолжать еще или не надо? — спросила она.

— Хватит — подал голос Аристарх — А то, чего доброго, еще мышью станешь. Отвечай потом за тебя.

— Не беспокойся — ответила Ядвига Олизаровна и опять обратилась к Тане — теперь, девочка, твоя очередь. Рассказывай, что и когда ты сделала плохого.

— Мне… мне нечего рассказывать — прошептала Таня.

— Так я тебе и поверила! Ну ладно, расскажи тогда, как тебя здесь обижают и вообще издеваются над тобой.

— Никто меня не обижал.

Баба-яга сокрушенно вздохнула.

— Опять же неправда. Мы, Таня, немало знаем о тебе. Знаем, как тебе несладко приходится. Те, кого бы ты хотела иметь в друзьях, дружить с тобой не хотят. Я же своими глазами видела, как он — Ядвига Олизаровна кивнула на Степана — издевался над тобой. И это, видимо, не первый раз. К тому же, ты живешь у старой, больной бабы. И вместо того, чтобы развлекаться, как все нормальные дети, вынуждена с утра до поздней ночи работать в огороде, убирать в хате и во дворе.

— Так это же нетрудно — возразила Таня — и не такая уж у меня старая и немощная бабушка.

— Когда взрослые говорят, дети должны молчать — заметила баба-яга — Кстати, когда-то я тоже была, как и ты, одинокой, никому не нужной девочкой. И, прости, такой же некрасивой, С утра до вечера убирала я за старшими, пыталась угодить всем и каждому. Но, кроме пинков и обид, ничего в своей жизни не видела. Поэтому мало-помалу возненавидела тех, кто называет себя людьми. Я мечтала лишь о том, как бы расплатиться с ними за все, что пришлось испытать. На счастье, судьба свела меня со злой колдуньей, и та взяла меня к себе в науку — Ядвига Олизаровна помолчала — Вот что, девочка, случилось со мной. Что же, пусть ты еще не сделала никому ничего плохого. Но, поверь мне, это можно исправить очень быстро. И надо. Поэтому если хочешь кому-то отомстить — только скажи! И я даю честное колдовское, что не только подарю тебе жизнь, но и возьму к себе в науку. Ну так как — согласна?

— Нет — тихо, но твердо сказала Таня — Не нужна мне такая наука. Нельзя делать зло другим.

Баба-яга покачала головой.

— Это твое последнее слово?

— Да.

— Ну что же, так тому и быть. Жаль мне тебя, однако ничего поделать не могу. Ты сама выбрала свой путь.

Баба-яга подошла к печи и поправила несколько поленец. Велела Аристарху:

— С завтрашнего утра приготовь побольше хвороста. А я пока что дам ей сонного зелья.

— Будет сделано — пообещал Аристарх.

Все это время Степану казалось, будто он видит какой-то страшный сон. И только тогда, когда Ядвига Олизаровна подошла к печи, он как будто проснулся.

— Отпустите ее! — воскликнул он и сорвался с места — Не трогайте, говорю!

Однако Аристарх был наготове. Не успел Степан сделать шаг, как кот черной торпедой вылетел из угла и врезался у парня с такой силой, что тот покатился к дверям.

Степан с усилием поднялся. Болело плечо, комната ходуном ходила перед глазами.

— Не трогайте ее — с усилием вымолвил он — лучше уж меня вместо нее.

— Придет и твоя очередь — коротко заметила Ядвига Олизаровна и велела Аристарху — В погреб его!

— Правильно — поддержал ее кот — Пусть немного остынет там. А то ишь, какой горячий!

Резким движением он завернул руку Степана за спину и подтолкнул его к дверям. Степан попробовал вырваться, но Аристарх с такой силой сжал ему пальцы, что парень аж застонал от боли.

Погреб находился в углу двора, за хатой. Аристарх подвел Степана к крышке и приказал:

— Лезь!

После этого он вытянул лестницу наверх и исчез. За минуту вернулся с кружкой, в которой плескалась зеленоватая жидкость. Аристарх склонился над отверстием и протянул кружку пленнику: