Борис Априлов - Морские приключения Лисенка

— Спасибо. Что нового слышно?

— Ничего. В последнее время в газетах пишут главным образом о путешествиях.

Каждый стремится отправиться в путь — кто на автомобиле, кто на лодке или плоте, кто пешком…

— Вот как? — удивился Осел. — И мне хочется путешествовать.

— Серьезно? — оживился непоседа.

— Желаю нарушить монотонность серых будней и отправиться в путь… Мир полон интересных вещей.

— А знаете, как мне хочется путешествовать? — спросил Лисенок. — У меня есть одна идея!

— Какая?

— Раз другие путешествуют на автомобилях, лодках, плотах, нельзя ли путешествовать на осле?

— На осле? — неопределенно проговорил Осел.

— Вот именно!

— Как же это?

— Очень просто — садишься на осла и отправляешься в путь.

— Жалко.

— Почему жалко?

— Ты хочешь сказать, что будешь путешествовать, а меня используешь как средство передвижения?

— Извините… Не хотел вас обидеть! Простите пожалуйста!

— Не за что, — сказал Осел, — но что сказано, то сказано.

— Еще раз прости, Осел. До свидания.

— Постой!

— Что?

— А это интересно, путешествовать на осле?

— Оригинально.

— А как мы будем двигаться?

— Ты будешь идти, а я ехать. Другого способа нет.

— Как у тебя дело с килограммами?

— Я всего лишь маленький лисенок.

— Маленький и очень хитрый.

— Уж какой есть. Нам пора прощаться. Меня ждет дорога.

— Садись!

— Ну да?..

— Да.

— Отправляемся вместе?

— Я должен наклониться?

— Немного.

Осел наклонился. Лисенок вскочил ему на спину, устроился поудобнее.

— Мы совершим великое путешествие! — крикнул он.

— Осел, мы отправляемся?

— Не называй меня ослом, у меня есть имя.

— Ну да?.. Какое?

— Называй меня Мокси.

— Мокси?.. Прекрасное имя!.. Звучит почти как псевдоним… Вперед, Мокси!..

Осел поднял переднюю ногу. Первый шаг был сделан. Путешествие началось.

В ней описывается начало путешествия и рассказывается, как осел Мокси смиряется с мыслью, что будет только средством передвижения, а Лисенок уверяет его, что он для него — не просто средство передвижения, а верный друг. Думаю, что и в этой главе немало забавных приключений, особенно когда друзья завязли в болоте. Их спасло только общеизвестное ослиное упрямство Мокси, который, сказав, что не станет увязать глубже, не стал увязать глубже. Но автор потерял рукопись этой главы и теперь не может ее восстановить, потому что, написав что-то один раз, нельзя написать то же самое снова. И утерянная глава остается утерянной.

Остается лишь одно утешение — если живое существо утратит голову или главу, как говорили наши предки, то оно перестает быть живым существом, а книга, даже лишившись одной главы, продолжает оставаться книгой.

Таков краткий пересказ одной главы, уместившийся в нескольких строчках.

Мокси спускался по неровному склону, обходил кусты и с удовольствием входил в тень деревьев, где замедлял шаги и явно наслаждался прохладой. Путешественники продвигались медленно — они шли не по дороге, а прямо по горным склонам и тропкам, переходили через потоки и с каждым днем убеждались, что мир еще больше, чем они предполагали. Линия горизонта оставалась все столь же далекой, и это больше всего раздражало осла. Наконец Мокси не выдержал, остановился и спросил:

— Что это?.. Мы еще не обошли земной шар?

— Вряд ли обошли, — ответил Лисенок. — По-моему, земной шар нельзя обойти так быстро.

— Когда наконец закончится наше путешествие?

— Не могу сказать, Мокси. Мы его только начали.

— Жалко, что я в него отправился. Пренебрег покоем. Как хорошо мне было на моей полянке — целыми днями жевал колючки и никто не сидел у меня на спине.

— Тебе тяжело меня везти?

— Нисколько, но как подумаю о том, что кого-то везу, мне становится грустно. И в довершение ко всему ты говоришь, что путешествие еще только началось.

— Увы, любое начало — дело трудное.

— Если ты не перестанешь утверждать, что это только начало, я умру от отчаяния.

— Большие путешествия продолжаются долго. Возьми к примеру Александра Македонского. Он прославился главным образом тем, что преодолел расстояние до Индии и обратно. Правда, многие умерли по дороге, его спутники протянули ноги, но Александр Македонский потому и стал Александром Македонским, за то о нем и пишут книги… Уж не говоря об Одиссее, который странствовал целых двадцать лет.