Борис Априлов - Морские приключения Лисенка

— Мони, здравствуй! — крикнул Па-па-па.

— Здравствуй, — тихо ответил Мони.

— Как жизнь?

— Не особенно хорошо.

Этот ответ поразил бычка. Обычно на такой вопрос отвечают «хорошо», и только по интонации можно определить истинное положение вещей.

— Ты хочешь сказать, что хорошо, но не особенно, да?

— Наоборот, очень плохо.

— Вот как?.. Почему?

— Мой друг попал в беду.

— А что такое «друг»?

— Существо, которое я люблю.

— Вот как?.. А ты тоже попал в беду?

— Лично я нет.

— В чем же тогда дело?

— Как в чем дело?

— Почему ты тогда в плохом настроении?

— Потому что мой друг попал в беду. Ему угрожает смертельная опасность.

— А тебе угрожает смертельная опасность?

— Нет.

— Тогда почему ты в плохом настроении?

— Потому что я люблю своего друга. Из-за меня его схватила Синяя акула.

— А тебя схватила Синяя акула?

— Нет.

— Тогда почему ты в плохом настроении?

— Послушай, Па, — разозлился Мони, — убирайся отсюда, пока я не вышел из себя!

— Я не хочу, чтобы ты вышел из себя, но любопытство сильнее страха. Я хочу знать, чего ты ждешь и что собираешься делать дальше. Пока не узнаю, не уберусь, хоть убей меня!

— Ты так говоришь, потому что знаешь, что я тебя не трону.

— Поверь, что даже в случае смертельной опасности я бы остался здесь, чтобы понять, что ты здесь делаешь, чего ждешь. А если не узнаю, то пусть лучше я умру… Потому что я такой, и все знают это, потому что…

— Хорошо, хорошо… Я жду папу и маму. Мне надо рассказать им все о Лисенке. Надо спасти его!

— А зачем его спасать?

— Потому что я его люблю!.. Сколько раз повторять? Убирайся с моих глаз долой!

— Теперь я могу и уйти. — сказал успокоенный Па па па. — Я все узнал… Сейчас я расскажу об услышанном другим рыбам.

Бычок поплыл к Плям-плям. Мони облегченно вздохнул.

Через три минуты весть о том, что Синяя акула схватила Лисенка, несколько раз облетела залив и направилась в открытое море. До дельфинов она дошла в следующем виде:

Вчера Синяя акула проглотила какого-то лисенка и откусила хвост Мони, которому удалось спастись, но который на всю жизнь остался без хвоста и теперь будет из-за этого прихрамывать при плавании.

Представьте себе состояние Вожака и его супруги после такой новости. Не издав ни звука, Вожак стремительно поплыл к заливу Юноши с бледным лицом. А мать бедного Мони заплакала, но так тихо, чтобы никто не услышал ее. Она была гордой матерью и настоящей подругой мудрого Вожака.

Подплыв в сыну, Вожак сделал несколько кругов, придирчиво осмотрел его и спросил:

— Мони, у тебя есть хвост?

— Конечно. А в чем дело? — удивился Мони.

— Просто спрашиваю, есть или нет?

— Вот он, — ответил Мони, показав свой хвост.

— Странное дело! Есть… Хвост у него на месте, — сказал Вожак подплывшей супруге.

— Вот как?.. А чего у него нет?

— Сейчас спрошу.

Родители вдвоем сделали круг вокруг сына.

— Мони, у тебя все на месте? — спросил отец.

— Да.

— А нам сказали, что у тебя чего-то нет, — объяснила мать. — Хвоста нет.

— У меня больше нет друга, — грустно произнес Мони и рассказал обо всем, что с ним приключилось, не забыв и о дне рождении Синей акулы.

А в это время весть о том, что Синяя акула проглотила Мони и Лисенка, облетела все море. Рыбы леденели от страха и неизвестности. Лишь одни подданные Глагоабазубадузы были спокойны, как и их царица.

Мне приходится следить одновременно за многими событиями, поэтому я забываю порой отдельные подробности — например, название скалы, на которой томился Лисенок. Ее прозвали Ныряющей скалой, потому что, как я уже говорил, ее острые камни выступали из воды и служили местом отдыха для чаек только в тихие дни.

Стоило морю разбушеваться, как волны захлестывали ее, и только пена свидетельствовала о ее существовании.

Кроме того, я забыл добавить, что никто не мог с уверенностью сказать, что придет в голову акуле. Она часто меняла свои намерения. Пока она была сыта, она держалась вполне прилично, но вот прошли сутки, и ее настроение изменилось. Она начала нервничать.

— Знаешь что? Я что-то плохо себя чувствую, — начала хищница.

— Уж не больны ли вы?

— Не знаю.

— Как не знаете?

— Что-то у меня такое… в животе.

— Наверно, гастрит, — решил Лисенок. — Вы слишком много едите.

— Нет, это не гастрит.

— А что же?

— Думаю, что от голода. Но не стоит обращать на это внимания.