Хелена Нюблум: Как мальчик нашёл друзей

— Откуда мне было знать, что там написано? — отвечал Франц, дрожа как осиновый лист. — Я часто ношу чужие письма и никогда их не читаю.

— Вот как! Не читаешь? — зарычал на мальчика Грозновзор.

Сначала он побагровел и стал таким, как вино в его бокале, потом побелел как мел.

— Напрасно ты не заглянул в это письмо, иначе ты не пришёл бы ко мне, а вовремя повернул бы восвояси. Здесь сказано, что эти изменники не хотят больше служить мне верой и правдой! — рыцарь так потрясал письмом, что казалось — листок вот-вот вырвется из его рук. — А тот, кто служит изменникам, сам — изменник и должен умереть лютой смертью. Понял ты, козявка несчастная, что я сказал?

Франц силился ответить, но не мог выговорить ни слова и весь дрожал как в лихорадке.

— Я накажу этот жалкий сброд! — кричал рыцарь Грозновзор. — Я налечу на них как ураган, нападу как тать в нощи, я всю страну разорю! Так и знай, не пройдёт ещё и трех ночей, как от города в долине уже не останется камня на камне!

— Передать ваши слова жителям? — еле слышно пролепетал Франц.

— Нет! Можешь не утруждать себя, — воскликнул с хохотом рыцарь Грозновзор. — Я сам туда пойду, и меч мой им все расскажет. Нет уж, дружочек! — продолжал рыцарь, гневно сверкая глазами. — Ты останешься на ночлег в замке Фалькенштейн, покои для тебя готовы. А ну-ка марш в темницу! А на досуге попытайся угадать, какая смерть ожидает тебя завтра поутру. Уж я придумаю, чем тебя хорошенько попотчевать. Можно, например, расколошматить тебя дубинкой на мелкие кусочки. Вот-то будет удовольствие поглядеть!

У Франца мурашки поползли по спине. Он вспомнил, как недавно грозился так же обойтись с маленькой ящеркой.

— А не то я могу пришибить тебя с одного удара прикладом моего ружья. Вот так! Хлоп — и дух вон!

У Франца точно мороз по коже прошёл: наверно, то же самое чувствовала белочка, когда он замахнулся на неё прикладом.

— А ещё можно распять тебя на стене моего замка, как охотники прибивают убитых птиц. Будешь там красоваться на страх моим врагам, пока не отвалишься по кусочкам, — пробурчал Грозновзор, поглаживая бороду.

У Франца даже в глазах потемнело.

«Ах, — подумал он с ужасом. — Ведь именно так я собирался поступить с бедным голубем, кроткой невинной пташкой».

— А ещё можно отрубить тебе голову, — взревел Грозновзор, потрясая перед Францем сжатыми кулаками. — А потом я выставлю твою голову на шпиле башни. Оттуда открывается прекрасный вид: любуйся себе в своё удовольствие!

Все рыцари при этих словах покатились со смеху и схватились за животики. Одному Франсику было не до смеха. Он вспомнил, как грозился серне, что убьёт её, а рога приколотит на стену своего дома.

"Слава богу, что я пожалел серну и отпустил подобру-поздорову! " — только и успел подумать мальчик, и в тот же миг на него накинулись слуги Грозновзора, тугими верёвками связали за спиной руки и поволокли в темницу.

Там было сыро и темно, стены были толстые, и только в одном месте, высоко под самым потолком, находилась маленькая отдушина, загороженная толстой железной решёткой. Слуги втолкнули Франсика, а сами ушли, заперев дверь на несколько замков; Франсик слышал, как гремели запоры, и понял, что эту дверь ему ни за что не открыть, даже если бы руки у него не были связаны.

И вот лежит Франсик на голом полу и смотрит на решётчатое оконце. Сначала в него глядела румяная вечерняя заря, потом она погасла и настала ночь. В небесах одна за другой зажигались вечерние звёздочки, и Франсик подумал: «Как погаснут звёздочки, так и наступит мой смертный час». Но горше всего была для него мысль о том, что никак нельзя предостеречь от опасности родной город. Никто не узнает, что Грозновзор задумал нагрянуть на него, нагрянуть как тать, сжечь весь город дотла и разорить страну.

Припал мальчик головой к сырому полу своей темницы и заплакал.

И вдруг рядом послышался какой-то шорох: мальчик подумал, что это тюремная крыса пришла, чтоб его искусать, и подобрал под себя ноги, но тут кто-то, шмыг, забрался к нему на грудь и чьи-то лапки дотронулись до его лица.

— Не пугайся, Франсик! — раздался шёпот. — Это я — маленькая ящерка, с которой ты повстречался в пути. Я все время бежала за тобой по пятам, пока ты не скрылся за воротами замка. Что же ты наделал, дружок! Почему не послушался моего совета? Не ходил бы, повернул бы лучше назад, ты ведь не юркая ящерка!

— Ничего не поделаешь, поздно теперь жалеть, — вздохнул Франсик. — Теперь уж мне никто в целом свете ничем не поможет.