Сказки островов - Земляника под снегом

Поднялся крик, шум. Побросали женщины вёдра, кувшины, плачут в голос. Побежали люди к царю:

— За что нам такое разорение?

Понял тут царь свою ошибку. Призвал он к себе мальчика:

— Возьми с меня сколько хочешь денег, только верни мне воду, морскую и речную.

— Хорошо, царь, верну тебе всю воду, только ответь мне правдиво на один вопрос.

— Спрашивай, отвечу.

— Вот что случилось когда-то на нашем острове. Была у одного человека жена, добрая и разумная. Как-то раз взглянула она на море и воскликнула: «Какой большой корабль!» За это муж выгнал её из дома. А у прогнанной жены сын родился. Горькую нужду терпела она с ребёнком, пока от горя не умерла. Теперь скажи мне по совести, царь: хорошо ли поступил тот человек?

Долго молчал царь и наконец ответил:

— Нет, дурно поступил он с женой и несправедливо.

— К какому же наказанию, царь, ты приговоришь его?

Тут понял царь, кто перед ним стоит, и снял с себя свой царский венец.

— С этого дня, мой сын, правь здесь на острове вместо меня.

— Так вот моя первая воля. Пусть отныне на острове Окинава каждый любуется морем сколько захочет. Нет большей радости на свете, чем смотреть, как вольно и весело плывут по морю корабли на белых парусах.

Давно-давно это было.

Жил в одной деревне бочар. Как-то раз пошёл он в соседнюю деревню бочки чинить. Было раннее утро, ещё третьи петухи не пропели. Верхушки гор красным огнём горят, а в бамбуковой чаще хоть фонарь зажигай, так темно.

Идёт бочар по тропинке вверх на гору, вниз с горы, петлей вокруг горы и снова вверх на гору. В руках держит лёгкие бамбуковые обручи. Эти обручи он на бочки набивал, чтобы крепко, дружной семьёй держались вместе дощечки-клёпки.

Идёт и напевает:

Что круглей клубочка-бочка-бочка?

Только бочка, только бочка.

Сутонтон-сутонтон.

Что красивей голубочка-бочка-бочка?

Только бочка, только бочка.

Сутонтон-сутонтон.

Очень бочар своё дело любил.

Вдруг слышит он — хлоп, хлоп! — словно мяч по земле прыгает.

Взглянул бочар вниз с горы — беда!

Скачет ему навстречу по тропинке страшное чудище: нога у него одна и глаз один, а вот рук, как нарочно, две и обе с когтями.

Затрясся бочар от страха. Думает:

«Про такое пугало я никогда не слыхивал».

А чудище смеётся:

— Эй, бочар! Так я, по-твоему, пугало?

Ещё сильнее бочар испугался:

«Откуда он знает, как я его в мыслях назвал? Убегу-ка я скорее направо по тропинке на Кипарисовую гору, к лесорубам. Они меня спасут».

А чудище хихикает:

— Ага, бочар, ты от меня на Кипарисовую гору убежать хочешь вон по той тропинке? А я — прыг-скок — забегу вперёд и поймаю тебя.

«Угадал он, — думает бочар. — Побегу-ка я налево на Сосновую гору к угольщикам под защиту».

А чудище хохочет:

— Так вот что ты затеял! Хочешь на Сосновую гору бежать? Ведь верно? А я твои мысли как в раскрытой книге читаю.

Совсем бочар духом пал: «Все мои мысли горное чудище читает. Всё наперёд знает, что ни придумаю. Пропал я, нет мне спасенья!»

— Правда твоя, бочар, — заливается смехом чудище. — Что ты ни затеешь, я всё разгадаю. Недаром меня зовут Омои — Угадчик мыслей. Но хватит болтать по пустякам, завтракать пора.

Облизнулся Омои, разинул пасть и поскакал вверх по тропинке к бочару. А бочар и бежать не может, ноги к земле приросли.

Посыпались у него обручи из ослабевших рук.

Покатился один обруч вниз с горы, запрыгал, словно заяц, да как щёлкнет вдруг чудище по лбу — пон!

— Ой, ой, ой! — завопил Омои от испуга.

А тут второй обруч его по лбу — пон!

Прыгают обручи, катятся — третий, пятый, десятый, — и каждый Омои по лбу щёлкает — пон, пон, пон!

Завопило чудище диким голосом:

— Ой, боюсь, боюсь, ой, боюсь! Значит, человек может нападать не подумавши. Сначала проглотит, а потом уж подумает, что хорошо бы меня съесть. Как же я хитрости человека разгадаю? Ой, боюсь, убегу на край света, туда, где люди не водятся, а то ещё, чего доброго, съедят меня, беднягу!

С тех пор никто больше не видел страшного Омои.

Слушают люди рассказ про него и смеются: глупое чудище! Ведь бочар нечаянно из рук обручи выронил. В голове у него от страха ни одной мысли и не было.

Но ведь бывает и так. Человеку и надо бы наперёд поразмыслить, а он наобум поступает, не подумав. И покатится у него нужное дело под гору, словно обруч.

Только всем ли, как бочару, от этого счастье?