Светлана Волкова - Сказки мышонка Сухарика

Окружили дрозда птицы: славки, иволги, синицы. Дрозд из бочки ковшом зачерпнул. Пашутке ковш протянул:

— Дрозд-водовоз никого не обнес.

Пашутка напился воды, ковш отдал. И вдруг спохватился:

— Подожди-ка, дрозд, подожди-ка.

И насыпал дрозду полный ковшик брусники.

Веселей, легче стало идти. Да только вот сбился Пашутка с пути. Как сбился, и сам не заметил. Вдруг видит: впереди в кедраче что-то светит. Горит костерок. Над костерком — таганок. На таганке — котелок. А вокруг костра лесные мужички-бурундучки. Они сразу Пашутку узнали, к костру пригласили, похлебки налили.

Сами заняты делом: шишки кедровые шелушат. В горячей золе орехи калят. Стали орехи в мешок ссыпать, свистеть, Карего звать. Прибежал коняшка в оглобельной упряжке. Мужички мешки на телегу сгрузили, сами уселись и Пашутку пригласили.

Бойко бежит коняшка в оглобельной упряжке. Мужички-бурундучки орешки щелкают, Пашутке в карманы и в шапку насыпают. Подставил Пашутка свой туесок.

— И вы, мужички, угощайтесь, не стесняйтесь.

До деревни доехали, спрыгнул Пашутка с телеги. А Карий Пашутку за рукав теребит:

— Ты обронил поясок?

Вот Пашутка удивился!

— Золотой поясок, ты как здесь очутился? Я ведь тебя в ельнике оставил. Ты в траве лежал…

Отвечает поясок:

— А я следом бежал. По кочкам тряским, по болотам вязким, по сыпучим пескам. Нельзя быть туеску без золотого пояска.

Прибежал Пашутка домой и сразу к поленнице:

— Дед Полешко, я за брусникой ходил. Приладь золотой поясок там, где был.

Опоясал дед Полешко туесок. А брусники в туеске как раз по поясок.

Взялась кошка Василиса мышей из щелей выгонять. Стали мыши Анфису просить-умолять:

— Мы и сами уйдем. Дай нам собраться. Запри Василису в сундук.

Бабка Анфиса закрыла в сундук Василису. Мыши мигом собрались. Дала им бабка Анфиса пятак, чтобы они на новом месте жили богато, до дверей проводила и двери за ними закрыла.

Кошка Василиса вышла из сундука, уши торчком поставила:

— Это кто там за шкафом скребется?

— Это я, Прокопьевна.

— А что это ты там, Прокопьевна, делаешь?

— Анфисин наперсток ищу.

Нахмурилась Василиса.

— Находи и быстрей уходи.

Никто не скребется теперь. Но что-то за шкафом гремит.

— Это кто там за шкафом гремит?

— Это я, Прокопьевна. Наперсток нашла и катаю-играю.

— Хватит играть, хватит катать. Выходи из-за шкафа.

Вышла мышка Прокопьевна — платочек в горошек, очки с одним стеклышком — на остром носу.

— Возьмите наперсток.

Обрадовалась бабка Анфиса:

— Я тебя не так, как мышей, — до дверей, я тебя и с крыльца провожу.

Вздохнула мышка Прокопьевна, сняла с носа очки с одним стеклом, положила в узелок — и за порог. Бабка Анфиса ее проводила. Только Прокопьевна из дому, Пашутка на порог.

— Бабка Анфиса, где мой свисток?

Стала Анфиса свисток искать. Искала везде, и курятник отворяла, и с гнезд всех кур сгоняла. Искала, искала, пока не устала.

— Теперь ты, Василиса, ищи.

Василиса чердак перерыла, сеновал переворошила. Нету Пашуткиного свистка.

— Ты, дед Полешко, свисток ищи.

Дед Полешко свисток искал — всю поленницу разобрал. И дом, и двор — все вверх дном. Ходит бабка Анфиса, бормочет:

Хмурится Василиса:

— Все мышки уже далеко.

— А я, мышка Прокопьевна, тут!

Вбежала Прокопьевна, узелок развязала, очки с одним стеклышком достала. Поискала за печкой, порылась под крылечком и нашла Пашуткин свисток. Обрадовался Пашутка.

— Мы тебя, Прокопьевна, и до ворот проводим.

Проводили Пашутка с Анфисой Прокопьевну, вернулись домой — Василиса сама не своя. Во все углы тычется, плачет, мяучит:

— Полосатый котенок пропал!

— Под Пашуткиной шапкой смотрела?

— Смотрела.

— А в сундуке? А в поддувале? А в сапоге?

Полосатого звали, искали, стращали — уши надрать обещали. Нет, не нашли Полосатого. Бабка Анфиса вздыхает:

— Надо Прокопьевну звать. Приходи, Прокопьевна, выручай, Прокопьевна.

— А что потерялось?

— Мой Полосатый пропал.

Прокопьевна свой узелок развязала, надела на нос очки с одним стеклышком. Залезла в погреб, бабку Анфису с Василисой зовет.