И господин сказал невольнице: "Садись, этого достаточно, ты превзошла меру!" И потом он сделал знак чёрной, и она поднялась, и указала рукой на белую, и молвила: "Разве не знаешь ты, что приведено в Коране, низведённом на посланного пророка, слово Аллаха великого: "Клянусь ночью, когда она покрывает, и днём, когда он заблистает!" И если бы ночь не была достойнее, Аллах не поклялся бы ею и не поставил бы её впереди дня, - с этим согласны проницательные и прозорливые. Разве не знаешь ты, что чернота - украшение юности, а когда нисходит седина, уходят наслаждения и приближается время смерти? И если бы не была чернота достойнее всего, не поместил бы её Аллах в глубину сердца и ока. А как хороши слова поэта:
Люблю я коричневых за то лишь, что собран в них
Цвет юности и зёрна сердец и очей людских.
И белую белизну ошибкой мне не забыть,
От савана и седин всегда буду в страхе я.
А вот слова другого:
Лишь смуглые, не белые
Достойны все любви моей.
Ведь смуглость в цвете алых губ,
А белое - цвет лишаёв.
И слова другого:
Поступки чёрной - белые, как будто бы
Глазам она равна, владыкам света.
Коль ума лишусь, полюбив её, не дивитесь вы, -
Немочь чёрная ведь безумия начало.
И как будто цветом подобен я вороному в ночь, -
Ведь не будь её, не пришла б луна со светом.
И к тому же, разве хорошо встречаться влюблённым иначе как ночью? Довольно с тебя этого преимущества и выгоды. Ничто так не скрывает влюблённых от сплетников и злых людей, как чернота мрака, и ничто так не заставляет их бояться позора, как белизна утра. Сколько у черноты преимуществ, и как хороши слова поэта:
Иду к ним, и мрак ночей перед ними ходатай мой;
От них иду - белизна зари предаёт меня.
И слова другого:
Как много ночей со мной провёл мой возлюбленный,
И нас покрывала ночь кудрей темнотой своих.
Когда же блеснул свет утра, он испугал меня,
И милому я сказала: "Лгут маги, поистине".
И слова другого:
Пришёл он ко мне, закрывшись ночи рубашкою,
Шаги ускорял свои от страха, с опаскою,
И щеку я подостлал свою на пути его
Униженно, и подол тащил позади себя.
И месяца луч блеснул, почти опозорив нас,
Как будто обрезок он, от ногтя отрезанный.
И было, что было, из того, что не вспомню я,
Так думай же доброе, не спрашивай ни о чем.
И слова другого:
Лишь ночью встречает тех, с кем будет близка она,
Ведь солнце доносит все, а ночь - верный сводник.
И слова другого:
Нет, белых я не люблю, от жира раздувшихся,
Но чёрных зато люблю я, тонких и стройных,
Я муж, что сажусь верхом на стройно-худых коней
В день гонки; другие - на слонах выезжают.
И слова другого:
Посетил меня любимый
Ночью, обнялись мы оба
И заснули. И вдруг утро
Поднялся торопливо
Я прошу Аллаха: "Боже,
Мы хотим быть снова вместе!
Ночь пускай ещё продлится,
Раз мой друг лежит со мною!"
И если бы я стала упоминать о том, как хвалят черноту, изложение, право бы, затянулось, но то, что не велико и достаточно, лучше, чем то, что обильно и недостаточно. А что до тебя, о белая, то твой цвет - цвет проказы, и сближение с тобой - горесть, и рассказывают, что град и стужа в геенне, чтобы мучить людей дурных. А в числе достоинств черноты то, что из неё получают чернила, которыми пишут слова Аллаха. И если бы не чернота мускуса и амбры, благовония не доставлялись бы царям, и о них бы не поминали. Сколько у черноты достоинств, и как хороши слова поэта:
Не видишь ли ты, что мускус дорого ценится,
А извести белой ты на дирхем получишь куль?
Бельмо в глазу юноши зазорным считается,
Но, подлинно, чёрные глаза разят стрелами".
И её господин сказал ей: "Садись, этого достаточно!" И невольница села, и затем он сделал знак упитанной, и та поднялась..."
И Шахразаду застигло утро, иона прекратила дозволенные речи.
Триста тридцать шестая ночь
Когда же настала триста тридцать шестая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что йеменец, господин невольниц, сделал знак упитанной невольнице, и она поднялась и указала рукой на худощавую, и обнажила свой живот, так что стали видны его складки и показалась округлость её пупка. А затем она надела тонкую рубашку, яз-под которой было видно все её тело, и сказала: "Слава Аллаху, который сотворил меня и сделал мой образ красивым и наделил меня жиром и прекрасной полнотой и уподобил меня ветвям и увеличил мою прелесть и блеск! Слава ему за то, что он даровал мне, и за то, что почтил меня, когда помянул в своей великой книге, - велик он! - и привёл упитанного тельца. И он сделал меня подобной саду, где находятся сливы и гранаты. А жители городов желают жирных птиц, чтобы есть их, и не любят они птиц тощих, и сыны Адама хотят жирного мяса и едят его. Сколько в упитанности преимуществ, и как хороши слова поэта:
Читать дальше