Татьяна Минасян - Рыжее и черное

Большая часть племени уверена, что он состоит с этой лисой в близких отношениях, и требует его изгнания из стаи. Лимонная Элси и несколько ее малолетних воспитанников сообщили, что Мирт интересовался отношениями собак разных пород, а когда узнал, что разные по цвету собаки обычно живут в мире, то при всех заявил, что в таком случае рыжие и черные лисицы также не должны враждовать. Во время речи Юрбена молодежь то и дело принималась громко возмущаться поведением Мирта, однако среди всеобщего осуждения обвиняемому послышались и редкие выкрики в его защиту.

— Мирт, что ты сам можешь сказать в свое оправдание? — обратился к нему Юрбен, закончив свою речь. — Все мы прекрасно понимаем, что у твоих подозрительных поступков может быть вполне невинное объяснение! — при этом учитель так посмотрел на своего ученика, словно хотел его загипнотизировать. Мирт едва заметно кивнул головой.

— Я могу сказать только одно, — начал он с оскорбленным выражением лица. — Я не понимаю, почему из-за какого-то пустяка меня чуть не растерзала моя родная стая! Я попал в капкан и чудом из него выбрался, я почти совсем не могу ходить, а меня собираются вышвырнуть из племени только потому, что на обратном пути ко мне прицепилась одна черно-бурая лиса! Да, до этого я действительно расспрашивал госпожу Элси о собаках, и если из-за простого любопытства меня теперь обвиняют в таких жутких вещах, то я больше никогда ничего не буду у вас спрашивать! И почему, черт возьми, мне не дают видеться с родителями?! — вдруг накинулся Мирт на Юрбена, вспомнив, что нападение — лучший способ защиты.

— Браво! — прошептал Юрбен, но Элси услышала этот шепот и нахмурилась.

— Пусть Мирт объяснит, — выскочил из толпы темно-рыжий лис, знакомый двойняшек Зизи и Лулу, — что означали слова той дрянной черной лисицы, когда их вместе застукали в лесу! Она тогда крикнула: «Мы обязательно встретимся на том же месте!» Что это за место, где вы встречаетесь, а Мирт?

— Понятия не имею, — невозмутимо ответил обвиняемый. — Я же сказал, чернобурка сама ко мне пристала, я послал ее подальше, но она несла какую-то чушь.

— Так уж и пристала, ни с того, ни с сего? — зашумели лисицы. — Врешь, не может этого быть, черные нас боятся и никогда не полезут к нам первыми!

— Больше я вам ничего сказать не могу, — отрезал Мирт и повернулся к Юрбену.

— Разве я обязан отвечать на все идиотские вопросы? Юрбен не успел ему ответить — через толпу пробрались еще несколько громко кричащих молодых лисиц.

— Мы знаем, что это за секретное место! — объявили они. — Там полно следов Мирта и его черной подружки! Они сидели около бревна, долго сидели, а потом гонялись друг за другом!

— Как же вы могли найти следы, ведь всю ночь шел снег? — растерялся Юрбен.

— Вы нас сами учили, — затараторили молодые следопыты, перебивая друг друга.

— Мы сдували верхний мягкий слой снега, а под ним находятся замерзшие следы! Снова поднялся крик, но Юрбен уже не пытался навести порядок. Казалось, он смирился с тем, что любимого ученика не спасти, и теперь хотел только все побыстрее закончить. «Плохо дело, — подумал Мирт. — Интересно, как выкручивается Юльчи?» Между тем, следствие продолжалось. Следопыты отвели к найденным следам нескольких старых лисиц, и среди них Лимонную Элси. Следы вокруг поваленного дерева сравнили со следами Мирта и чернобурки в том месте, где их вчера нашли. Мирт молча дожидался, когда лисы вернутся и опять начнут его расспрашивать, давно ли он встречается с представительницей вражеского племени, о чем он с ней говорил и тому подобное. Но лисы, изучавшие следы, уже ни о чем не стали его спрашивать — все они требовали немедленного изгнания Мирта из рыжей стаи. Юрбен однако оказался весьма опытным защитником. Признавая, что Мирта, разумеется, следует наказать, он всячески старался смягчить приговор соплеменников. Да, Мирт познакомился с черно-бурой лисой и действительно высказывал некоторые преступные мысли, но все это просто заблуждение, которое всегда может случиться с молодыми и неопытными лисицами. Мирта, конечно, следует наказать, но не так сурово, поскольку он еще способен осознать все свои ошибки, а может быть, и уже осознал — в этом месте Юрбен опять красноречиво взглянул на своего ученика. Черно-бурая лиса вполне могла сама пристать к Мирту — разве можно понять, что у этих черных на уме? Сейчас Мирт во всем повинится, а потом, когда его лапа заживет, отправится на штрафные работы — рыть норы или еще что-нибудь в этом роде. Мирт старался слушать Юрбена внимательно, но никак не мог сосредоточиться на его речи. Он знал, что сейчас ему дадут слово, и ему придется оправдываться, но вдруг, впервые за все время, он спросил себя, а нужно ли ему все это? Может быть, будет лучше уйти из этой стаи, где его теперь подозревают черт знает в каких преступлениях, и где он теперь всю жизнь будет находиться под подозрением? Лес большой, он найдет подходящее место для норы, и к нему, разумеется, присоединится Юльчи… Но тут взгляд его упал на родителей, все еще стоящих, опустив головы, в окружении лисиц-охранников, и на Зизи с Лулу, вытирающих глаза кончиками хвостов. «А ведь у них даже мысли не возникает о том, чтобы за меня заступиться… — понял вдруг Мирт. — Но и оставить их нельзя — как они это переживут?» Голос Юрбена вывел Мирта из задумчивости: