Кэтрин Ласки - Золотое древо

Но сумеет ли он сохранить свое мужество, лицом к лицу столкнувшись с собственной матерью? Сможет ли, если придется насмерть сразиться с ней? Убить ее? Сорен дал себе клятву избавить племянника от этой ужасной задачи. Он сам убьет Ниру. Ни один сын не должен поднимать коготь на свою мать, даже если судьбе было угодно дать ему в матери Ниру.

Странно устроена жизнь… Никогда не знаешь, каким крылом она к тебе повернется! Сорен задумал все это путешествие для того, чтобы отвлечь племянника от навязчивых мыслей о Нире и хагсмарской крови, а вместо этого привел его прямо в логово Ниры. Тут Сорен уже в который раз пожалел о том, что с ними нет Отулиссы. Дело в том, что эта ученая пятнистая сова была непревзойденным стратегом. Закрыв глаза Сорен заставил себя еще раз прокрутить в голове план предстоящей атаки. В тот же миг у него снова екнуло в желудке. «Почему всякий раз, вспоминая об Отулиссе, я испытываю какую-то тревогу? Неужели ей что-то угрожает?»

Главная задача заключалась в том, чтобы обогнать луну. Стоит волкам очутиться в лунном сиянии, как они тут же превратятся в чудовищ. Главный вопрос заключался в том, какую роль будет играть затмение — усилит оно могущество верволков или, наоборот, ослабит его? Если бы Сорен мог взлететь и остановить луну, он бы, не задумываясь, сделал это. Подняв голову, он задумчиво уставился в небо. Две великие силы, следуя своими путями, неумолимо сближались друг с другом. Интересно, какую из них он остановил бы, если бы ему предложили такой выбор? Землю? Луну? Что важнее задержать ночь или ускорить день? Сорен знал, что лунное затмение наступает тогда, когда земля, двигаясь по своей орбите, оказывается между луной и солнцем, накрывая луну своей тенью. Он живо представил себе первое мгновение, когда земная тень падет на луну. Он вообразил… и тут он вдруг вспомнил свой сон! Прорехи и дыры в эфирном покрове! Черные перья, протыкающие ткань мироздания. «Не ждите меня!» Теперь Сорен знал, что это кричала Отулисса. «Летите, летите!»

Он повернулся к Корину.

— Пора!

В неглубокой каменной ложбине позади сов тлело несколько десятков углей, а рядом была сложена кучка сухих веток и сучьев, принесенных из Темного леса. Когда вернувшаяся из разведки Гильфи встретилась с друзьями в Темном лесу и доложила им обо всем, что увидела, совы при помощи волков спешно заготовили весь этот арсенал, поскольку в каньонах, особенно после знаменитой огненной битвы, деревьев почти не было. В это же время из Далеко-Далеко в корзинах и ведрах были принесены угли.

С нарастающим волнением Корин смотрел, как члены стаи разбирают оружие: Гильфи облюбовала два тонких еловых побега с нежными иголками на верхушке, а самый большой сук предназначался для Сумрака, который, единственный из всей стаи, мог с легкостью удерживать тяжесть медленно тлеющей дубовой ветки с пылающим огненным наконечником. Сорен взял гибкую ветку ели. Он привык к еловым веткам и специально выбрал такую, где было побольше иголок. Мало кто мог сравниться с Сореном в искусстве стремительного полета, а с этой веткой он сможет, как пылающая комета, прокладывать себе путь вперед! Что касается Копуши, то этот длинноногий вояка предпочитал орудовать подожженным с двух концов березовым суком, который он держал за середину и которым в случае необходимости мог ловко отражать удары с обеих сторон. Выбрав подходящее оружие, совы в торжественном молчании стали подходить к углям и поджигать свои ветки.

За крыльями у каждого члена стаи было немало битв, все они были закаленными ветеранами сражений. Но Корин не мог похвастаться таким опытом. Пусть на долю его выпало немало опасностей пострашнее этого честного состязания храбрости, но до сих пор он ни разу не принимал участие в настоящей битве. Более того, будучи одним из величайших угленосов за всю совиную историю, он никогда не сражался при помощи огненного оружия. Молодой король страшно завидовал спокойной уверенности своих друзей, их сосредоточенности и непоколебимой решительности. Все они — от маленькой Гильфи до огромного Сумрака — выглядели такими решительными, такими невозмутимыми! Если бы Корин мог испытывать хоть толику их спокойствия! А ведь в этом бою он рисковал гораздо больше, чем все остальные. Ему предстояло встретиться с матерью, которая однажды уже пыталась его убить. Он был королем Великого Древа Га'Хуула, но есть ли у него самого Га, о котором он читал в легендах? Говорят, мать Хуула, храбрая королева Сив, была наделена таким величием духа. Корин не сомневался, что у его дяди Сорена тоже есть Га. Он покосился на своего дядю, подходившего к углям, чтобы поджечь ветку, и украдкой вздохнул. После Сорена наступит очередь Корина подойти к огню, но есть ли у него в груди собственное пламя, которое успокоит его нервы и подготовит желудок к грядущей битве? Да, он добыл уголь Хуула и стал королем, но есть ли у него Га?