Тоон Теллеген - Все равно тебя не брошу

"Поэтому головенка у меня такая легкая", - решила она и без всякого видимого усилия помотала головой.

- Ну и что делать будем? - осведомилась Белка.

- Боюсь, что придется мне кое-что из головы выкинуть, - вздохнул Муравей.

Белка тоже не видела другого выхода. Но что именно он мог выкинуть?

Солнце? Вкус медового торта? День рождения Кита? Свою зимнюю куртку? Муравей попытался забыть все перечисленное, но больших изменений в своем состоянии не заметил.

- Может, ты уж лучше меня забудешь, - наконец нерешительно сказала

Белка.

- Тебя? - удивился Муравей.

- А что, никак?

Муравей кивнул, прикрыл глаза... и внезапно взмыл в небо, как пушинка, подхваченная ураганом.

Белка отскочила. Муравей почти исчез из виду, скрылся за верхушками деревьев. И... вдруг снова свалился на землю.

- Вот ей-богу, совсем тебя забыл, Белка, - сказал он, с болезненной гримасой потирая затылок. - А потом вдруг как вспомню...

Белка уставилась себе под ноги и пробормотала:

- Это был всего лишь один из вариантов.

- Ну конечно, - сказал Муравей.

Он уселся на землю. Но из-за падения он позабыл, что все на свете знал.

И, к своему изумлению, без труда вскочил на ноги.

Немного погодя они в тяжком молчании брели по лесу.

Потом Белка сказала:

- А у меня дома еще банка букового меду.

- Да ну, - сказал Муравей, - и ты молчишь!

Он подскочил на месте от восторга и во все лопатки припустил к буку.

- ПОРА МНЕв путь-дорогу, - заявил Муравей как-то утром.

Они сидели на ветке перед белкиной дверью. Белка только что проснулась и еще зевала.

- И даже не спрашивай, так ли уж это надо, - предупредил Муравей. - Потому что надо.

- А я и не спрашиваю, - сказала Белка.

- Нет, но ты уже рот раскрыла, чтобы спросить, уж сознайся честно.

Белка промолчала.

- Лучшее, что мы можем сделать, - сказал Муравей, - это проститься

спокойно.

- Да, - сказала Белка.

- Я имею в виду, без причитаний и слез и всяких там "ах как я буду по тебе тосковать" и "возвращайся скорее" - ты знаешь, Белка, я эти дела терпеть не могу...

Белка кивнула.

- Ну, вот теперь давай вставай на пороге... - сказал Муравей.

Белка встала на пороге.

Муравей протянул ей руку и сказал:

- Ну, Белка, бывай здорова.

- Давай, Муравей, - сказала Белка. - Счастливо тебе.

Но Муравей остался недоволен прощанием и не уходил.

- У тебя в горле комок, Белка, - сказал он, - что я, не слышу, что ли!

Они попробовали проститься еще раз, и на этот раз Муравей заявил, что приметил слезинку в белкином глазу и что "счастливого пути" прозвучало без должного счастья в голосе.

- Да ты же сейчас разревешься, Белка, просто разревешься, что я, не вижу, что ли!

Белка молчала.

- Ну-ка давай спокойненько! - заорал Муравей.

Они попробовали еще раз "наисчастливейшего пути", потом вообще без слов, не глядя друг на друга. Белка старалась изображать небывалое спокойствие. Но на Муравья было не угодить.

- Нет, так я в путь-дорогу не могу, - заключил он удрученно. - А ведь мне надо. Мне в самом деле надо!

- Да, - сказала Белка.

Они умолкли и в лучах восходящего солнца уселись на ветку перед белкиным домом. В лесу пахло сосновой хвоей, вдали распевал дрозд.

- КАК ТЫ ДУМАЕШЬ, пройдем мы когда-нибудь? - спросил однажды Муравей.

Белка уставилась на него с удивлением.

- Ну, вроде как праздник проходит, - сказал Муравей.

Белка все еще не понимала.

Но Муравей поглядел вдаль, куда-то сквозь деревья, и сказал:

- Не знаю, не знаю... - И на лбу его залегли морщины.

- Так как же это мы пройдем-то? - недоумевала Белка.

Муравей смешался.

- Когда праздник кончается, все расходятся по домам, - сказала Белка. -

Когда кончается путешествие, тогда потирают ручки и заглядываю в буфет – не найдется ли там еще горшочек меду... А вот если мы пройдем...

Муравей помолчал, потом загадочно похрустел усиками.

- Это еще что такое? - удивилась Белка.

- Да вот голову ломаю, - ответил Муравей.

Повисло длительное молчание.

Потом Муравей поднялся, заложил руки за спину и принялся мерить шагами комнату.

- Все голову ломаешь? - спросила Белка.

- Угу, - сказал Муравей.

- Ну и как?

- Да никак.

В конце концов Муравей снова уселся.

- Не знаю, - сказал он. - Вообще-то я ведь все знаю, скажи, Белка...

Белка кивнула.

- А чего я не знаю, - продолжал Муравей, - того и не бывает. Но вот насчет того, что мы пройдем...

Он покачал головой.

Белка налила еще чаю.

Муравей рассеянно отхлебнул из чашки.